Проект «Валькирия»

Трофимов Ерофей

– Мы можем позавтракать и на катере, – не отступал Расти.

– Сразу видно, что вы нечасто летаете, – вздохнул Миша.

– Почему?

– Потому что, проведя полжизни в объеме, любой нормальный человек старается использовать любую возможность поесть нормальной пищи. Сублимированные продукты – это то, что начинаешь тихо ненавидеть после второй тысячи часов, проведенных на борту любого космического корабля.

– М-да, с этим мне спорить сложно. Я действительно не налетал столько, – помолчав, вынужден был согласиться Расти.

– Тогда я жду вас в ресторане

моего отеля. Отсюда и отправимся в порт, – быстро подвел итог Миша, не давая оппоненту обдумать ответ.

Отложив коммуникатор, он испустил мученический вздох и, выбравшись из кровати, поплелся умываться. Спустя двадцать стандартных минут он, уже окончательно проснувшийся, умытый и свежевыбритый, с аппетитом уплетал роскошную яичницу с беконом, запивая ее большой чашкой кофе. Войдя в ресторан, Расти, увидев эту картину, присел за его столик и, чуть улыбнувшись, сказал:

– Удивительно, что, имея такой аппетит, вы еще умудряетесь в двери входить.

– Двигаться надо больше, тогда и проблем с весом не будет, – буркнул Миша с набитым ртом, прихлебывая кофе.

– А если серьезно. Неужели сублимированная пища может так надоесть? – не унимался гигант.

– Еще как! – фыркнул Миша. – Безвкусные химические опилки. Коктейль из белков, протеинов и витаминов. Хочешь жуй, хочешь так глотай. Силы и работу организма поддерживают, а удовольствия никакого.

– Выходит, для вас процесс поглощения пищи это прежде всего удовольствие?

– Конечно. Их и так в жизни не много, так зачем отказываться еще от одного?

– Ну, некоторые находят себе замену, – пожал плечами Расти.

– Это вы о чем? – насторожился Миша.

– Ну, думаю, для вас совсем не секрет, что многие предпочитают естественным удовольствиям виртуальные или навеянные при помощи препаратов.

– Это вы про наркоманов, что ли? – сообразил наконец бывший сержант.

– И про них тоже.

– Знаете, Расти. Если не хотите нарваться на драку еще раз, даже не упоминайте про эту дрянь при мне. Что наркотики, что торговцев ими, что наркоманов я ненавижу. Так что поберегите здоровье.

– Интересно. С чего вдруг такая реакция? – удивился гигант, сделав вид, что не заметил откровенной угрозы.

– Есть причина, – ушел от ответа Миша. – Надеюсь, ваша корпорация не занимается распространением этого дерьма? Если да, предупреждаю сразу, я сделаю все, чтобы уничтожить вас всех. Не хотите проблем, отмените свое предложение сейчас.

– Ни в коем случае, – быстро ответил Расти, вскидывая огромные ладони в защитном жесте. – Я и сам не очень хорошо отношусь ко всем этим делам.

– Тогда к чему был этот вопрос?

– Ну, вы много лет прожили за пределами империи и вполне могли бы изменить свое отношение к таким вещам. Принципы терпимости и толерантности давно уже из каждого утюга транслируют. Думаю, вам отлично известно, что на некоторых планетах такие препараты можно приобрести вполне легально. А людей, их употребляющих, относят к категории больных.

– Ничем они не больны, кроме собственной глупости, – презрительно скривился Миша. – А те, кто принимает

такие законы, просто спекулируют на привычках дураков или защищают свои инвестиции. И вся эта демагогия заканчивается, как только эта проблема касается их лично.

– В каком смысле? – не понял гигант.

– В прямом. Если вдруг какой-нибудь наркоман ограбит их или, чего доброго, вообще убьет. Вот тогда они сразу забывают о правах наркоманов и начинают требовать самого сурового суда. А теперь давайте сменим тему. От этой у меня аппетит портится.

– Я думал, вы уже закончили, – растерялся гигант.

– Вот кофе допью и закончу, – категорично заявил Миша, показывая официанту пустую кружку.

* * *

Получив от Михаила согласие на сотрудничество, точнее, выдавив его едва ли не в прямом смысле, генерал-лейтенант Волков отправился в посольство и, выйдя на связь с начальником СВР, принялся докладывать об успехах. Внимательно выслушав его, граф пару минут задумчиво барабанил пальцами по столешнице, после чего задумчиво спросил:

– Хотелось бы вас поздравить, генерал, но настораживает такое нежелание объекта зафиксировать свое согласие на документе. Не думали о том, что он просто скроется?

– Думал. Но, исходя из его психопрофиля, можно сказать, что это человек слова. К тому же его командир все равно остается в империи.

– Рискнете надавить на него таким образом? – иронично спросил граф.

– Не хотелось бы, – скривился Волков. – Не тот персонаж, чтобы прощать такое. Сотни складывать устанем.

– Вот и я про то же, – вздохнул граф. – Как планируете подвести к нему связного?

– Пока не знаю. Все будет зависеть от места, куда его направят на работу.

– А если это окажется закрытая база?

– Придется использовать обычную связь, с кодированием, – вздохнул Волков.

– А лишнего внимания это не вызовет?

– Ну, месяца три у нас есть. Лечение его командира дело не быстрое. А дальше будет видно.

– Кстати, почему он отказался от нашей помощи? На ваш взгляд? Попытка скрыться или недоверие?

– Прежде всего не доверяет. Второй пункт у него звучал: наличие у нас крота. Я в это не очень верю, но три срыва подряд от одной и той же конторы заставляет задуматься. Ну и напоследок, по его собственным словам, он хочет быть абсолютно честен в случае, если возникнет вопрос о его причастности к каким-либо спецслужбам. И тут я был вынужден с ним согласиться. Мы не знаем, что за систему тестирования используют наши оппоненты, и рисковать гражданским лицом не имеем права.

– Ничего себе гражданское лицо, – хохотнул граф. – Если он гражданский, то кто тогда мы все?

– Я имел в виду официальный статус, – развел руками Волков.

– Знаю. Но все равно смешно звучит, – кивнул граф. – Как думаете, как скоро он выйдет на связь?

– Пять – десять дней. Перелет до места, тестирование, первичное обустройство на месте. Состояние командира его сильно обеспокоило, так что тянуть с выходом на связь он не станет.

– Понятно. Ладно, генерал, работайте по плану.