Проект «Юпитер»
Шрифт:
— Наука не занимается такими вещами. Истина не может быть верной на десять процентов.
— И люди тоже не бывают на десять процентов мертвыми, — Догерти повернулся к Бурли. — Проблема, которую я обнаружил, заключается не в первых минутах или даже тысячелетиях, предсказанных теорией Бланкеншипа. Я считаю, что они ошиблись только в одном — в экстраполяции этих изменений на межгалактическое пространство.
— Как это? — спросил Бурли.
— В конечном счете получится вдвое больше материи и вдвое больше галактик… Почему нет? Места хватит! Только вот нас там уже не будет.
— Если
— Более того! — продолжал Догерти. — Очевидно, такое уже случалось, и не однажды — в других галактиках. Теория Бланкеншипа очень хорошо объясняет некоторые аномалии, встречающиеся в структуре галактик.
— Давайте все-таки вернемся к нашей Земле, — предложил Бурли. — Или хотя бы к Солнечной системе. Насколько это трудоемкий процесс — остановка проекта «Юпитер»? Ведь это самый крупный научный эксперимент за всю историю человечества.
— С научной точки зрения не потребуется практически никаких усилий. Достаточно будет одного только радиосигнала из лаборатории, регулирующей работу Проекта Согласен, не просто приказать людям подать сигнал, который разом покончит с их научной карьерой. Но если этого не сделать, то четырнадцатого сентября закончится карьера всех людей Земли.
— Это возмутительный нонсенс, — буркнул Макро. — Не наука, а какой-то сенсуализм!
— Мак, у вас примерно десять дней на то, чтобы это доказать. От этого зависит слишком многое.
Камера показала крупным планом Бурли, который качал головой.
— По-моему, чем скорее отменят этот проект, тем лучше. Здесь никакая спешка не покажется излишней.
Экран погас.
Мы рассмеялись и на радостях выпили по банке имбирного пива. Но тут экран вдруг вспыхнул снова, сам по себе — я не нажимал кнопку включения.
На мониторе появилось лицо Эйлин Заким, нового командира моей прежней боевой группы.
— Джулиан, у нас неприятности. Ты вооружен?
— Нет… Вообще-то, да. У меня есть пистолет, — сердце у меня сжалось, я разом позабыл и про имбирное пиво, и про все остальное. Я даже не знал, заряжен ли мой пистолет. — Что случилось, Эйлин?
— Эта сумасшедшая сучка Гаврила уже здесь. Возможно — внутри здания. Она убила маленькую девочку возле Здания, чтобы отвлечь внимание внешней охраны, «бутсов».
— Господи боже! У нас что, не было снаружи солдатиков?
— Были, но Гаврила следила за ними. Выждала, пока все солдатики окажутся с противоположной стороны здания. Насколько мы смогли восстановить события, она зарезала девочку и бросила ее, умирающую, прямо перед дверью будки караульного. Когда «бутс» открыл дверь, эта чертовка Гаврила перерезала ему глотку, потом протащила через все караульное помещение и с помощью отпечатка его ладони открыла внутреннюю дверь. Я нашел пистолет, закрыл дверь на замок и на задвижку.
— Ты говоришь — «восстановили события»? Значит, вы точно не знаете, как все было?
— Узнать просто неоткуда. У внутренней двери нет камер слежения. Но она точно затащила его в караулку, и если даже она не военнослужащая, то наверняка знает, как работают замки с сенсорными панелями — те, что реагируют на
Я проверил магазин своего пистолета. Восемь обойм с разрывными зарядами. В каждой — по сто сорок четыре заряда. Эти заряды представляли собой спрессованные кусочки металла с зазубринами, разлетающиеся при выстреле на сто сорок четыре бритвенно-острых осколка. Они вылетали из ствола с такой силой, что при попадании запросто могли оторвать человеку руку или ногу.
— Теперь, когда она пробралась внутрь здания…
— Мы пока не знаем этого наверняка.
— Но если она все же здесь — сколько еще в здании замков с сенсорными панелями? Сколько контролируемых входов?
— Камеры слежения — только на главном входе. Сенсорных замков больше нет — только механические. Мои люди следят за каждой дверью.
Я почувствовал легкий укол ревности, услышав «мои люди».
— Хорошо. Будем считать, что мы здесь в безопасности. Охраняйте нас хорошенько!
— Что мы и делаем. Экран погас.
Мы с Амелией разом посмотрели на дверь.
— Может, у нее и нет ничего из оружия, чтобы пробраться сюда, — сказала Амелия. — Она убила девочку и часового ножом.
Я покачал головой.
— Мне кажется, она сделала так только ради собственного удовольствия.
Гаврила затаилась и выжидала, втиснувшись в шкафчик под раковиной в прачечной. В руках у нее была готовая к бою «М-31», а винтовка убитого охранника висела на ремне, перекинутом через плечо, и больно упиралась Гавриле в ребра. В прачечную убийца проникла через служебный вход — дверь была открыта настежь, чтобы проветрить помещение. Гаврила аккуратно закрыла ее за собой.
Убийца сидела не шевелясь и ждала, наблюдая через щелочку в дверце шкафа. Ее терпение и предусмотрительность были достойно вознаграждены — мимо бесшумно проскользнул солдатик, проверил замок на двери служебного хода и так же бесшумно удалился.
Подождав еще минуту, Гаврила выбралась из шкафчика и размяла затекшие мышцы. Теперь ей надо было либо найти, где прячется эта Хардинг, либо придумать, каким образом уничтожить все здание. И все это надо было сделать быстро. Противник превосходил ее численно, а, воспользовавшись случаем для расправы над безбожниками, Гаврила утратила эффект внезапности.
В прачечной был встроенный в стену комм с раздолбанной панелью управления, из серой превратившейся в белую из-за осевшей на ней какой-то мыльной пленки. Гаврила подошла и нажала случайную клавишу. Монитор засветился. Она набрала слово «директория» и была вознаграждена списком персонала Здания. Здесь были и Блейз Хардинг, и Джулиан Класс — под номером 8—1841. Это больше походило на номер телефона, а не номер комнаты.
Раздумывая, что бы еще сделать, Гаврила поставила стрелку указателя напротив фамилии Джулиана. Высветился номер 241. Уже лучше. Здание было двухэтажное. Внезапно в прачечной раздался низкий вибрирующий звук. Гаврила мгновенно развернулась, выставив вперед обе винтовки, но это оказалась автоматическая стиральная машина, которая просто стояла на паузе, пока Гаврила пряталась под мойкой.