Проект-Z

Галихин Сергей Владимирович

— Подробнее. Изменения выражалось в чем-то конкретном?

— Студенты народ вольный. Можно вообще на лекции не ходить, главное зачеты сдавай. Иногда мы на выходные компанией уезжали в загородный пансионат, а возвращались среди недели. С лекций уходили, если какое-нибудь общее мероприятие намечалось. Ракалос вдруг начал говорить, что он никуда не поедет, ему учиться надо, зачет пересдавать.

— Что же тут удивительного?

— Раньше он так не говорил. Все успевал выучить. Если нужно то и пересдать.

Азарт

у него пропал. Я бы сказал, что он сереть начал. Мысли у него появились какие-то… не его.

— Что за мысли?

— Да нет, ничего особенного с одной стороны, но с другой… согласитесь, фербиец, который собирался получить диплом и лет через пять десять открыть свое дело, вдруг заговорил как обычный работяга. Что кругом одни воры, коррупция. Что кучка землян обирает всю планету, а фербийская нация деградирует… и прочая лабуда. Я до института три месяца разнорабочим на фабрике работал.

Наслушался этого дерьма выше ушей. А тут он мне как-то сказал что мы не имеем право отказывать землянам участвовать в выборах президента империи Фербиса. Что они здесь сто лет, столько сделали для Фербийцев, подняли нашу науку и технологии на невиданный уровень. А без землян мы скоро деградируем и вообще загнемся… Я когда первый раз от него это услышал, чуть не онемел.

Чтоб Ракалос заговорил о том, что кто-то придет и сделает райскую жизнь…

— Интересно, — сказал Салис. — Но я никак не пойму, как это может быть связано с самоубийством. Вы все сказали, что до случая с фотографией настроение Ракалоса было нормальным.

— Да я и сам понимаю, что прямой связи здесь нет. Но вы попросили все вспомнить. Мне показалось, что это может вас заинтересовать. Все-таки это тоже не типичное для него поведение.

— Неожиданная переоценка ценностей и как результат — нервный срыв, самоубийство? — вслух рассуждал Салис, глядя куда-то перед собой. — Возможно, конечно, но это уже из области психиатрии. Ну что же, — сказал инспектор посмотрев на студента. — Разберемся. Я проконсультируюсь, как это может быть связано…

Спасибо за помощь.

— Пожалуйста, — ответил студент. — Если бы я мог хотя бы предположить, чем все это закончится… Да чего уж теперь говорить…

Студент махнул рукой и, развернувшись, неспешно пошел по коридору. Салис проводил его задумчивым взглядом и направился к лестнице. Честно говоря два дела о самоубийстве за неделю вещь весьма не приятная. Мысли всякие в голове появляются. Нехорошие мысли. Салис никогда не мог понять, что именно заставляет землян и фербийцев делать тот последний шаг за черту, из-за которой нет возврата. Ведь в самой природе Фербийца заложено самосохранение.

И как бы тяжело не было, жажда жизни всегда должна брать верх.

А на улице было хорошо. Солнце ласково припекало Альверон, у края тротуара, напротив лестницы, стояло

белое «Пежо». Салис не торопясь спустился по лестнице, сел в «Фаэтон» и поехал в управление писать отчет.

Шальшок вернулся под вечер. Копии дел охранников «Бастиона» ему не дали, сказали, что не все подписи стоят на запросе. Процедура затягивалась.

Через час Монлис уехал к экспертам, они обещали к концу рабочего дня дать заключение, а Салис до позднего вечера писал рапорты, отчеты, объяснения, справки. Порядком устав от бумажной работы он потянулся, выключил настольную лампу. Часы показывали две минуты десятого.

— Пожалуй, на сегодня хватит, — сказал Салис и поднялся со стула.

На улице было свежо. Сумерки спускались на город, запоздалые прохожие торопились домой. Салис перешел через улицу и подошел к газетному киоску.

Вообще-то он хотел купить сигарет, но табачная лавка была уже закрыта и теперь вся надежда была на то, что что-то может продаваться в киоске «Печать Фербиса». Но там ничего подходящего не оказалось. Вообще инспектор дважды в своей жизни бросал курить, но неделю назад закурил снова. И объяснить почему он опять закурил было нельзя. Никакой особенной тяги не было. Просто взял и снова закурил.

В небольшом расстройстве Салис порыскал глазами по витрине киоска и чтоб хоть как-то оправдать свой переход через улицу решил купить журнал «Обозреватель».

Программы телевидения на следующую неделю у него еще не было.

— Лоун? Пистолет мне в задницу… Лоун!

Салис обернулся на окрик и замер. Перед ним стоял среднего роста широкоплечий фербиец, с почему-то знакомым лицом. День у инспектора выдался трудным и улыбка крикуна, от уха до уха, его несколько разозлила. Она мешала вспомнить, откуда он его знает.

— Не узнаешь?

— Тамилус?! — почти утвердительно спросил Салис.

— Вспомнил все-таки. Ну, здравствуй, рыцарь, лишенный наследства.

— Здравствуй, — обрадовался Салис. — Тебя не узнать…

— Потолстел?

— Солидности набрался.

— Слушай, ты сейчас поедешь со мной! — безапелляционно заявил Тамилус, держа инспектора за плечи.

— Куда это еще? — заранее испугался Салис.

— Новоселье у меня.

— Поздравляю.

— Только попробуй отказаться. Столько не виделись…

— Где квартира?

— У Серебряной рощи.

— Хороший район, — оценил Салис и тут же спросил с усмешкой в голосе.

— А что в имперской безопасности еще дают заработать на квартиру?

— Дают. В конторе все дают. Только я там не работаю уже четыре года.

А на квартирку непосильным трудом заработал.

— Это, каким же таким непосильным?

— По дороге расскажу, поехали.

— Да я на машине…

— Брось здесь. Домой сегодня все равно не доедешь, а завтра… Я тебя отвезу.