Проект Зен
Шрифт:
– Я бы так не сказал… – продолжая работать на образ, угрюмо ответил я и коснулся пальцем сенсора активации байка. – В тюрьмах есть то, чего не хватает этому долбаному миру!
– И что же? – удивленно поинтересовался голос.
– Стабильность! – нехотя буркнул я. Потом подумал и добавил для особо непонятливых: – Там кормят. Каждый день. Завтраком, обедом и ужином. А еще там всегда есть где переночевать…
Оспаривать эти утверждения было глупо, поэтому мой невидимый собеседник промолчал. Вернее, как-то уж очень угрюмо пожелал мне доброго пути и отключился. А я, натянув шлем и дав на движки самую малую тягу, поднял айрбайк на положенные
Мазнув взглядом по ненавистному слогану «Меняй мир вместе с нами», я чуть придавил ручку, и мой одр, дергаясь и фоня на всю округу, пошел на обгон. Нет, не пошел, а пополз. Ибо с той смехотворной мощностью, которую выдавали движки древнего байка, обогнать трейлер удалось аж за пятьдесят семь секунд!
Естественно, сие невероятное достижение не могло остаться незамеченным, и пилот «Формики» издевательски мигнул мне вслед курсовыми огнями. Продолжая отыгрывать роль, я поднял вверх правый кулак и отогнул средний палец. А через полторы минуты, когда на панели управления «Торнадо» погасла пиктограмма удаленного контроля, был вынужден вильнуть в сторону, чтобы не отправиться к праотцам от удара в задний обтекатель.
Обложив многоэтажным матом стремительно удаляющийся грузовик, я выполз на магистраль М-17, перестроился эшелоном выше и включил автопилот. После чего откинул спинку кресла в горизонтальное положение и затемнил линзу шлема.
Перелет Аплтон – Колдспринг прошел штатно, без каких-либо приключений. Байк героически боролся с подступающей старостью, его автопилот старательно соблюдал скоростной режим, а я висел в Сети. Нет, не на новостных сайтах, посетители которых наверняка проверялись искинами полиции и МВБ, а в номере виртуального борделя «Золотой лотос», где лениво флиртовал с красоткой по имени Эмми Вонг. Точнее, выпрашивал у нее свежий ролик из серии «Home-video».
Увы, выпрашивал безрезультатно: девушка, успевшая оценить мою крайне невысокую кредитоспособность, пребывала не в самом радужном настроении и усиленно отбрыкивалась. А когда я попытался воззвать к ее совести, вдруг придралась к какой-то не особенно удачной формулировке и вообще разорвала связь. Очень вовремя. Ибо буквально через полминуты мой «Торнадо» вошел в зону ответственности искина Колдспрингской базы морской пехоты и, попав в цепкие лапы ее СУВД [3] , приземлился. Причем без моего участия. И не куда-нибудь, а на стоянку у бара «Мэри-Лу»!
3
СУВД – система управления воздушным движением.
Оспаривать решения и действия начальства я себе никогда не позволял, поэтому покорно приткнул байк к штырю парковочного терминала, вырубил движки, снял шлем, в сердцах обложил Эмми по матери и поплелся к боковой двери одной из самых тошнотных забегаловок на планете.
Лифт, ведущий в подземную бильярдную, как всегда, благоухал. И далеко не духами – кто-то из благодарных клиентов пожалел кредита на посещение туалета и справил нужду в кабинке. Причем не абы как, а «освежив» потрепанную основу рекламной голограммы какого-то салона экстремальных удовольствий, почему-то наклеенную на уровне колена.
Мысленно обозвав парней из отдела обеспечения
– Сержант-майор Роберт Рид! – отчеканил я, уставившись в сенсоры универсального идентификатора, появившегося из-за скользнувшей в сторону фальшпанели. – Личный номер каппа ипсилон триста шестьдесят девять семьсот тринадцать двести тридцать один!
Коротенькая вспышка сине-зеленого цвета, неприятно ударившая по глазам, – и искин базы, удовлетворенный результатами сканирования, сдвинул в сторону бронеплиту, способную выдержать прямое попадание бетонобойной бомбы. Затем высветил на полу алый пунктир и приятным женским голосом попросил:
– Будьте любезны двигаться по красной световой дорожке, сэр!
Размазываться по полу или потолку от локального изменения силы или вектора гравитации мне совершенно не улыбалось, поэтому я послушно двинулся туда, куда посылали. Дошел до первого перекрестка, повернул направо и мысленно присвистнул – вместо того чтобы отправить меня в подземный лабиринт, обычно используемый инструкторами в качестве дополнительного полигона для отработки всего, что можно и нельзя, пунктир уперся в дверь, ведущую к транспортному терминалу! Искренне порадовавшись приятному сюрпризу, я подошел к очередному сенсору, дождался окончания чуть более сложной идентификации личности, нырнул в нутро десятиместного модуля, упал в ближайшее кресло и торопливо пристегнулся. По полной программе. Дабы не провоцировать Садюгу на какую-нибудь «милую» шутку.
Как это ни странно, искин отдельного разведывательного батальона шестой дивизии морской пехоты ФНС [4] не «перепутал» направление движения, не закрутил модуль винтом и не рванул с места с запредельным ускорением, дабы протестировать мою дисциплинированность, реакцию или текущее состояние вестибулярного аппарата. Наоборот, аккуратно закрыв и загерметизировав дверь, он плавно подал «сосиску» вперед и даже включил головидео выступления Кортни Хейз! Да-да, то самое, на котором певица вышла на публику в практически прозрачном платье от Алессандро Монтанари!
4
ФНС – Федерация Независимых Систем.
Здесь, на территории базы и под присмотром Садюги, поддерживать какие-либо образы не было необходимости, поэтому я равнодушно скользнул взглядом по модифицированным прелестям топ-звезды, дотронулся до сенсора выключения голопроектора и устало прикрыл глаза.
Вопреки моим ожиданиям шестиминутная активная медитация особого отдохновения не принесла, поэтому, когда модуль остановился и без каких-либо издевательств высадил меня перед лифтом, ведущим в штаб базы, я чувствовал все те же усталость и опустошение, что и перед посадкой. Тем не менее в очередной лифт вошел бодренько. И так же бодренько вышел из него там, где меня высадили. То есть перед кабинетом первого лейтенанта Джозефа Симмонса.