Профессии: из первых уст, Крихели Ангелина

"Профессии: из первых уст"

на обложку

Крихели Ангелина

Шрифт:

В доме ребенка работают физиотерапевтический кабинет, карантинное отделение, диагностическая лаборатория, изолятор (специальная уютная комната, в которой малыш осваивается при поступлении, пока его обследуют и определяют в группу к другим детям), залы ЛФК, кабинеты массажа, гидрокинезотерапии, электросна, психолога, логопеда и дефектолога. А также сенсорная комната, класс Монтессори-терапии и комната семейного уюта.

– Ольга Ивановна, расскажите, пожалуйста,

сколько сейчас находится деток в учреждении? Кто из них подлежит усыновлению, а кто нет и по какой причине? Сколько малышей в этом году обрели семью и в какой форме?

– На сегодняшний день у нас находятся 106 деток, из них 41 – родительский. Это значит, что родители сами на какое-то время отдали нам ребенка. Скажем, сложная ситуация с финансами, жильем, социальная или состояние здоровья… И тогда, как наилучший в таком случае вариант, родители приносят к нам малыша на определенное время с тем, чтобы забрать как только решат проблему. Усыновлению подлежат 19 воспитанников. Это дети-сироты, дети от родителей, лишенных родительских прав, брошенные в роддоме, отказные, дети недееспособных родителей.

В приемную семью, под опеку, в детский дом семейного типа могут попасть воспитанники, которых отобрали у родителей без лишения родительских прав, дети осужденных родителей, родителей, находящихся на длительном лечении. Кто может и не может быть усыновлен, четко прописано в соответствующих законах. Сейчас немного изменилось законодательство о порядке усыновления. Если в течение двух месяцев родители, которые оставили ребенка в лечебном учреждении, его не забрали, то этот ребенок подлежит усыновлению. Два месяца дается для того, чтобы родители одумались. Но если они не возвращаются за ребенком, то не нужно, как раньше, лишать их родительских прав. Сегодня такой ребенок автоматически получает статус (составленный акт является документом для суда), и служба по делам детей начинает поиски семьи для него.

Для примера, за 9 месяцев этого года поступили 59 малюток, а 88 выбыли: 51 ребенок вернулся в свою семью, 22 были усыновлены, 11 взяты под опеку, 3 – в приемные семьи и один малыш – в детский дом семейного типа.

Количество деток постоянно меняется: одни поступают в дом ребенка, другие обретают семьи. И мы всегда этому рады. Ведь как бы мы ни старались создать им все необходимые условия, не только бытовые, но и психологические – а это крайне важно! – семья – это лучшее и самое важное в жизни.

– В областном доме ребенка, насколько мне известно, действуют и реабилитационные группы. Расскажите о них подробнее.

– Все верно. У нас есть не только дети, лишенные родительской опеки, но и четыре реабилитационные группы. Сегодня их посещают 34 ребенка, а группы рассчитаны на 40 мест, поэтому мы проводим добор на эти шесть свободных мест.

Для повышения эффективности работы с детьми, имеющими ограниченные возможности,

наши специалисты постоянно ищут индивидуальный подход к каждому малышу, находят, осваивают и применяют различные методики инклюзивного обучения. За годы существования у нас реабилитационных групп мы открыли еще один зал ЛФК. Оборудовали зал аппаратом Гросса (для реабилитации детей с ДЦП), аппаратами, помогающими вертикализации этих детей, коррекции их двигательных возможностей.

Сегодня много говорят об арт-терапии. И это не только музыка, а целый комплекс воздействия на детей через сказку, изодеятельность, музыкотерапию, пескотерапию… В связи с этим мы готовим сейчас арт-терапевта. Элементы арт-терапии, естественно, мы применяли всегда, но нужен специалист настоящий, который знал бы все тонкости этого дела, то есть дипломированный. Один из шести блоков занятий в Киеве наш специалист уже посетила. К сожалению, обучение платное, ищем спонсоров. После освоения всех блоков сотрудник получит сертификат, станет дипломированным специалистом непосредственно по арт-терапии. Оказалось, что в Николаеве практически нет дипломированных арт-терапевтов, хотя многие себя так позиционируют.

Кроме того, уже несколько лет мы занимаемся освоением методики Петьо. Приглашали к себе специалистов из Полтавы для обучения персонала. Два дня у нас читали лекции, вели курс практических упражнений, но этого мало для полноценной работы. С пятого ноября две наши сотрудницы поедут получать сертификаты, свидетельствующие об окончании учебы и дающие им право работать по этой методике (это возможно либо в Венгрии, либо в Польше). В Венгрии это очень дорого, а дружественные поляки за обучение решили с нас денег не брать. Тем не менее, оформление документов, сама поездка, проживание там – все это тоже недешево. Нашли спонсоров, документы для поездки уже готовы. Уже два года занимаемся этим вопросом, закупили специальную мебель для того, чтобы соответственно оборудовать помещение (здесь тоже помогли спонсоры, потому что один комплект оборудования стоит около десяти тысяч гривень, а их необходимо три), отремонтировали, подготовили кабинет. Уже много лет успешно работают в доме ребенка педагоги Монтессори.

У нас сегодня много детей с аутизмом – 14 человек из 34, которые находятся на реабилитации. Причем до того, как мы стали помогать этим детям, я даже представить себе не могла, что детей-аутистов так много. А теперь даже в социуме часто стала замечать их. Это направление работы осваивали два наших специалиста-психолога. В прошлом году они ездили в Киев на тренинги для получения соответствующих навыков, для освоения методик по работе с детьми-аутистами, а затем передавали полученные знания работникам нашего коллектива.

– В чем по-прежнему нуждается дом ребенка? Чем мог бы помочь рядовой житель города?

– Помочь в силах каждый в соответствии со своими возможностями. Мы рады любой помощи – от микстуры от кашля, капель в нос, банки краски, упаковки памперсов до осуществления дорогостоящих капитальных ремонтов и приобретения оборудования.