Профессиональное убийство. Не входи в эту дверь! (сборник)
Шрифт:
Ньюстед пробормотал в свое оправдание, что он очень подавлен горем. Мистер Хантер посоветовал ему выпить крепкого чайку. Ньюстед сделал вид, что не понял намек, и не пригласил его разделить с ним ужин. Служащему бюро не оставалось ничего иного, как удалиться. И он, не поворачиваясь, попятился к двери, словно находился в присутствии королевской особы. Ньюстед же подумал, что такой странный способ покидать комнату – к двери, – возможно, вызван уважением к усопшей. Но тут же ход его мыслей изменился. «А может, этот человек боится,
После ухода Хантера Ньюстед еще долго копался в столе Эдели, не нашел ничего интересного и решил заняться своими шкафами. Надо разобрать свою одежду перед отъездом. Он чувствовал себя усталым и разбитым, но хотел только одного: полностью покончить с прошлым и начать новую жизнь. Свои костюмы, кроме двух-трех самых дорогих, он подарит благотворительной организации, которая раздаст их одиноким старикам и другим бедным людям. Роясь в одежде, он наткнулся на отрез красивой клетчатой шерсти, уже битый молью. Ему вспомнилось, что бывали уютные зимние вечера, когда они вместе с Эделью сидели перед пылающим камином и выбирали по каталогу материю для летних костюмов.
– Да, я не представлял себе тогда, какая жизнь меня ждет, – вздохнул Ньюстед.
В первые годы после женитьбы он и подумать не мог, что когда-нибудь останется один в пустом доме и будет вспоминать свою неудачную семейную жизнь и собираться… куда? Он этого еще не знал. В какой-то миг с горечью позавидовал Эдели: ей-то уже не о чем беспокоиться. Но, подумав об оставшихся от нее деньгах, повеселел и взглянул на свои золотые наручные часы: как медленно идет время. Часы снова вернули его к воспоминаниям, – это был подарок Эдели к первой годовщине их свадьбы.
Покончив с одеждой, Ньюстед пошел в свой кабинет, чтобы сжечь старые письма.
Наступил вечер. Собираясь лечь спать, он отключил в девять часов телефон и запер на задвижку входную дверь.
Перспектива провести еще одну ночь наедине с покойницей в этом мрачном жилище отгоняла сон и даже пугала. Он сел в кресло и сидел, невольно прислушиваясь к мертвой тишине. Не переставая твердил себе, что покойники не ходят и не говорят, но тем не менее раза два вставал, чтобы бросить взгляд на лестницу, ведущую к комнате Эдели. Нервы были напряжены до предела, сердце сдавливало тяжелое предчувствие…
Медленно и тяжело прошла среда. Наконец наступил четверг. После полудня состоялись похороны. Погода была теплая, народу пришло мало, священнослужитель простуженным голосом прочитал молитву, – и все закончилось благополучно.
Вечером в четверг Ньюстед все для себя решил. Утром в пятницу он пошел в банк и взял тысячу фунтов мелкими купюрами. Этого хватит надолго…
Когда он возвращался из банка, навстречу ему попалась мисс Форбс. Чтобы не вызывать подозрений, он остановился поговорить с ней.
– Дорогой мистер Ньюстед, у меня сильно разболелась голова, и я не смогла пойти на кладбище, – сказала мисс Форбс. –
Он кивнул и пробурчал:
– Я не в обиде, мисс Форбс.
– Теперь вы отправитесь отдыхать?
– Да. На короткое время.
– Не забудьте вернуться, – многозначительно сказала Гарриет Форбс.
– Нет, нет. Ровно через месяц я вернусь, вступлю в наследство и с благодарностью отдам долг…
Никогда он не вернется в это злосчастное место, это он твердо решил.
– Вы выглядите очень усталым, вам пора расслабиться, – продолжала словоохотливая соседка.
– Не все дела еще закончены, – отвечал Ньюстед. – Я получил телеграмму от брата жены. Он сейчас приедет ко мне, в десять.
– Вам не кажется, что он навещает вас с некоторым запозданием? Ведь похороны уже состоялись. Видно, не очень-то любящий брат, – заметила мисс Форбс.
– Наверное, он был в отъезде, – сказал Ньюстед.
– Но тогда зачем ему приезжать к вам теперь? Я что-то не замечала, чтобы вы были очень дружны… – продолжала любопытная мисс Форбс.
– Не знаю… Наверное, будет упрекать меня, что я позволил Эдели умереть от сердечного приступа.
– Да, да, бывают такие люди, – заметила мисс Форбс. – А как вам понравился мой милый Сэм? Он, правда, не очень воспитанный мальчик…Однако мистер Ньюстед откланялся – ему было некогда продолжать никчемный разговор.
Глава VIII
Новой пациенткой Норы Дин стала властная старуха с визгливым голосом, недавно вернувшаяся из больницы. За ней ухаживала опытная сиделка миссис Турнер, которая радостно встретила Нору, сказав:
– Наконец-то я могу уехать. От этой старой сороки можно с ума сойти.
Миссис Турнер была крепкой сорокалетней женщиной с румяными щеками и пышной прической. Пациент-ка, миссис Трентхем, в свою очередь, ее недолюбливала и называла «командиром десантного батальона».
Старой миссис Трентхем было за семьдесят. Жидкие белые волосы, острый длинный нос и морщинистые щеки вовсе не молодили ее, но живостью характера она могла заткнуть за пояс двадцатилетнюю. Старуха встретила Нору словами:
– Слава Богу, что эта Турнер, этот солдафон в юбке отсюда выкатится! Ну и аппетит у этой дылды! И она еще утверждает, что все болезни – от нервов! Я уверена, что от обжорства!
Нора знала, что миссис Трентхем перенесла тяжелую болезнь. Но ее дух явно не был сломлен. Будь она помоложе и покрепче здоровьем, вполне могла бы возглавить какое-нибудь благотворительное учреждение в лондонском Ист-Энде. Теперь же она только постоянно жаловалась на то, что жизнь стала слишком спокойной, благополучной и потому неинтересной. Куда делись опасности, рискованные авантюры, захватывающие дух преступления? Даже война не произвела на миссис Трентхем сильного впечатления.