Профессиональный некромант. Мэтр на свободе
Шрифт:
Отключив чувствительность, я мысленно ухмыльнулся.
– А что я могу про него знать? Пришел к нам домой вместе с господином графом и мастером Лиуроем. Как говорят, выбил из замка всю нечисть, которую развел старый барон. Освободил меня, но сам, к сожалению, погиб.
– Почему вы уверены, что он погиб? – мрачно осведомился маг, снова ковырнув ожог, словно пытаясь разыскать следы прежнего рисунка. – Тела-то не нашли.
Я демонстративно поморщился от боли, хотя и не испытывал ее.
– Стал бы он передавать печать, если бы знал, что может выжить?
– У мэтров
– Когда бы я успел?
– Ваш отец был некромантом. Возможно, этот человек когда-то появлялся в вашем замке. Помогал барону в работе или присылал ему письма.
Я сделал вид, что задумался, и попытался осторожно высвободить руку. Однако не тут-то было – старик вцепился в нее клещом, бесцеремонно ковырял изуродованную кожу и ни за что не хотел отпускать. И попутно просвечивал место ожога каким-то хитрым заклинанием, я сделал вид, что не замечаю этого.
– Ну, может, он и приходил когда. Только отец про него никогда не говорил. Вместе они вроде не работали. И насчет писем я тоже не знаю – мне их просматривать не дозволялось.
– Так откуда у вас ожог? – рассеянно отозвался старик, будто не замечая моих гримас и продолжая издеваться над покрасневшей, заметно отекшей кожей.
– С заклинанием не справился, – повинился я. – Нам сегодня на магии огня велели в качестве домашнего задания испробовать одно из атакующих огненных заклинаний первого порядка в сочетании с защитным. Атакующее у меня получилось хорошо. А вот защитное…
Я сокрушенно вздохнул и зашипел, когда мастер увлекся и поранил мне руку так, что на коже выступила крохотная капелька крови.
– Ай, не надо! Мне Ларисса де Ривье и так уже все высказала! Да так, что до сих пор уши от стыда горят. Но что я мог поделать, если на защиту у меня просто не хватило сил?!
– Плохо, что не хватило, – строго заметил мастер Ворг, стирая пальцем кровь и оставляя наконец меня в покое. – Поделом вам за самонадеянность. Может, теперь вы запомните, что при использовании нескольких заклятий одновременно защитные следует накладывать в первую очередь.
– Да, мастер, – понурил голову я, всем видом изображая раскаяние. – В следующий раз я постараюсь быть более внимательным.
– Надеюсь, что так. Не пристало моему ученику делать такие нелепые ошибки. А что это за татуировка у вас на туловище? Фамильная?
– Нет. Она появилась после ритуала.
– Что за ритуал?
– Ну, вы понимаете… Кровь, алтарь… – Я замялся и отвел глаза, сделав вид, что сконфужен.
Мастер Ворг этого словно не заметил.
– То есть татуировку вам сделал сам барон?
Я зябко передернул плечами.
– Я стараюсь лишний раз об этом не вспоминать. Но до обряда этих линий не было.
Правильно. Нич нанес их позже. Но пусть старик думает, что это – результат какого-нибудь особо гадкого некромантского ритуала. Скажем, необходимый элемент подготовки к жертвоприношению или еще какая-нибудь чушь. Пусть сомневается, вспоминает, копается в наших старых книгах,
В комнате, к счастью, было светло, поэтому линии не светились. Хотя и на тот случай у меня имелось правдоподобное объяснение. Вернее, не совсем объяснение, а встречный вопрос, один из многих, который я непременно задал бы старому мастеру, уведя его мысль в совершенно неправильную сторону.
– Любопытный феномен, – внезапно обронил лекарь, окинув внимательным взглядом мое костлявое туловище. – Не уверен, что знаю назначение этого рисунка, но в темном искусстве я не силен.
И хвала умертвиям, а то я бы никогда к тебе не пошел!
– Одевайтесь, – в конце концов разрешил он, сочтя осмотр законченным. – Серьезных отклонений в вашем даре я не нашел. А то, что есть, со временем исправится. О своих способностях, надеюсь, вы и без меня прекрасно знаете: целительство, пространственная магия, склонность к некоторым видам ментальной. Огонь, поверьте, не ваша стихия, молодой человек. Не играйте с ним больше. А вот к воздуху, наоборот, присмотритесь: из всех видов стихийной магии он, пожалуй, подходит вам больше всех.
Я кашлянул.
– Я понял, мастер. Спасибо.
– Кстати, я хотел попросить вам еще об одной вещи: вы помните, как выглядела ваша печать?
– Конечно.
– Тогда нарисуйте ее, – приказал маг и, положив на стол чистый лист бумаги, протянул карандаш.
Я неторопливо оделся, умышленно упустив из виду, что мастер не любит промедлений. Педантично застегнулся на все пуговицы, пока он хмурился и нетерпеливо топтался возле стола. Потом нарочито долго завязывал шнурки на ботинках. Только после этого наконец сел и, высунув от усердия язык, принялся за рисование.
Надо сказать, создание личной магической печати – процесс весьма трудоемкий и требующий большой отдачи. Как правило, она присваивается магу по окончании академии и прочно связывается с его аурой, так что изменить или переделать ее впоследствии уже нельзя. Более того, каждая печать заносится в Реестр вместе с именем и отпечатком ауры мага и служит надежной меткой, по которой очень легко отыскать хозяина. Так что я понимаю, почему у мастера Ворга возникло такое пожелание.
Вот только нарисованная мною печать будет ему совершенно незнакома, и в Реестре магов ее никогда не фиксировали. Просто потому, что я, когда ее придумал, уже не был мэтром Валоором да Шеругом ван Иммогором. А моя аура после смерти изменилась настолько, что привязка к старой печати практически исчезла.
Конечно, при очень большом желании в причудливом переплетении линий, составлявших мой нынешний знак, больше похожий на мохнатого паука, можно было угадать инициалы главы Темной гильдии. Если постараться, можно было даже различить измененные до неузнаваемости инициалы мэтра Валоора. Однако дело это было сложное, неблагодарное, а результаты – крайне сомнительными. Поэтому рисовал я тщательно, без всякого беспокойства, а предъявлял свои художества с таким видом, будто открыл новый закон алхимии.