Профессия: жена философа. Стихи. Письма к Е. К. Герцык

Бердяева Лидия

Из серебряно-хрустальной

лейки

Льется лунная вода...

Под деревьями,

На кружевной скамейке

Девушки из голубого льда.

Затрубили в трубы медные

лягушки

У стеклянного пруда...

Знаешь ли? Земля — веселая

игрушка.

Землю можно повернуть

туда-сюда.

Месяц — ломтик апельсина

Над осиной.

Гулко квакают лягушки

Где-то в тине.

Сонный ветер лес ласкает,

Веет паутиной.

Бледный вечер

умирает

Над долиной.

Осенью

Пруд из серо-синей стали

На закате бледно-палевом.

Георгины, астры, мальвы

Жалом осени ужалены.

225//226

Дом осенний ало-розовый,

В рыже-огненных гирляндах,

В пепле золотом березы,

Запах осени лавандовый.

* * *

Серые крылья мельниц

В небе малиновом,

Тонкий дымок чуть стелется

Над луговинами.

Золотым крестом снопов

Поле крестится,

Вышивает синий покров

Ночь-кудесница.

Медный месяц повис

Над мельницей,

Загрустила душа —

Отшельница.

Св. Клара

Ты — как свеча пасхальная,

Светлая и печальная.

Вся ты — радость тайная,

Роза белая, чайная.

У тебя улыбка несмелая,

Руки — лилии белые.

Ты — как стебель нарцисса,

Невеста Св<ятого> Франциска.

Ты любила молитв фимиамы

И бедность Св<ятого> Дамиана.

Ты спишь, нетленная, в ризе

Белая роза Ассизи.

226//227

Сова

На дубе старом

Я ночую.

Не спится мне,

Беду я чую.

Не спится мне,

Я полечу.

Лечу, лечу,

А ветер воет.

Чу! Голос ведьмы...

«Ay, ay! Кума, сюда!

К тебе есть дельце.

За лесом, знаешь, старый

дом?

Невеста ждет там жениха,

А он умрет! Ха-ха! Ха-ха!»

Лечу, лечу...

Вот сад, вот дом

Старинный, над прудом,

К окну лечу, крылом стучу ...

Умрет, умрет, умрет

Кричу.

Сон

На улице пляшут веселые бесы —

Пьеро, конфетти, серпантин.

Но знаю, знаю, взорвется мина,

И город взлетит в небеса.

Сквозь звонко-стеклянную бездну

Вхожу в гнилой магазин,

Где время — приказчик любезный –

Меряет дни на аршины.

Плачу по чеку в кассу,

У кассы — мохнатый паук.

Выхожу — золотая терраса,

И море тоскующих звуков

Поют похоронную мессу.

Умерла голубая принцесса.

Бегут... Взорвалась мина!

Паук! — Закрывай магазин.

227//228

Спутник

Со

ступени на ступень...

А за мною — тень,

Кто-то в сером капюшоне,

Серой надушенный.

Прыгнул, руку протянул,

По стене скользнул,

За перила вдруг упал,

В черной тьме пропал.

Со ступени на ступень,

Вот и у порога...

А за мною — тень,

На стене — два рога...

Туман

Белые тюльпаны распустились,

Бледные туманы тающей весны,

В пепельных садах

Мне снились

Пепельные сны...

В пепельных садах

Все дни увяли...

Было ли сегодня?

Будет ли вчера?

Бледные опущены вуали,

Белые раскрылись веера.

228//229

Письма Л. Ю. Бердяевой к Е. К. Герцык

Вступительная статья

Лидия Юдифовна Бердяева (урожд. Трушева; 1874 — 1945), жена философа Н. А. Бердяева, принадлежит к плеяде воплотивших в себе лучшие черты времени женщин серебряного века, которых отличали поиск своих индивидуальных путей среди многих возможностей и жертвенное служение выбранной идее. На первых порах у молодой Трушевой такой идеей была революционность, служение народу. Бердяев писал о ней: “Она по натуре была душа религиозная, но прошедшая через революционность, что особенно ценно. У нее образовалась глубина и твердая религиозная вера”...

С 1910 года Лидия Бердяева начала писать стихи, о которых положительно отзывался Вячеслав Иванов. Три ее стихотворения были напечатаны в 1915 году в журнале “Русская мысль” под псевдонимом Лидия Литта.

В 1918 году она перешла в католичество, вступив в Москве в общину отца Владимира Абрикосова. Этому посвящено письмо от 23 сентября 1921 года — первое, отправленное Бердяевой в Судак, где жили Герцыки, после налаживания связи между Севером и Югом России, прерванной в Гражданскую войну.

Адресат писем, Евгения Казимировна Герцык (1878 — 1944), которую Бердяев назвал “одной из самых замечательных женщин начала XX века, утонченно-культурной, проникнутой веяниями ренессансной эпохи”2, сестра поэтессы Аделаиды Герцык, была близка кругу Вячеслава Иванова. Она много переводила — главным образом философскую литературу, — являлась и небесталанным критиком, вступая иногда в полемику с властителями умов, как в статье “Бесоискательство в тихом омуте”3 (о книге Д. Мережковского).