Профессор магии на полставки
Шрифт:
— Алексей Дмитриевич, — обратился он ко мне. Меня ждал, выходит. — Мы можем поговорить?
— Можем, — спокойно ответил я и зашагал вперед. Княжич тоже развернулся и последовал за мной.
Около минуты мы шли молча, ловя на себе взгляды редких студентов, бродящих по коридору. Сам Алеев украдкой смотрел на меня, будто ждал, что я первым начну задавать вопросы. Правда, ему это быстро надоело.
— Скажите, Алексей Дмитриевич — вы правда слышали наш разговор? — к моему удивлению, он спросил прямо, а не стал ходить вокруг да около.
— От начала и до конца, — я сдержанно улыбнулся, заметив, как на мгновение парень растерялся. Видимо
И снова между нами нависло молчание. Княжич явно переваривал мои слова, прежде чем продолжить разговор.
— Ваши методы обучения мало кому приходятся по душе в нашей аудитории, — наконец заговорил он после двухминутного молчания. — Вы знаете о нашем конфликте с Аристархом Евгеньевичем?
— Вскользь, — безэмоционально ответил я.
То, что мне подсунули проблемных студентов, я знал, а вот что они с самим ректором конфликтуют, только догадывался. Всё равно меня это никак не касалось.
— Мы настаиваем на том, что самообучение гораздо эффективнее, нежели когда один преподаватель в своей сфере пытается учить всех по своему шаблону, — голос парня зазвучал увереннее, при этом в его поведении будто что-то изменилось. Стал лучше контролировать эмоции, что ли? — До вашего появления мы это доказали. Среди всех групп на первом курсе, наша была сильнейшей. Я до сих пор считаю, что это наиболее правильный путь. В узких вопросах можно обратиться за помощью, я не спорю, но саму основу маг должен изучать сам.
— Допустим. К чему вы это? — пока что не улавливал я суть разговора.
Пока что складывалось ощущение, что он против ректора меня пытается настроить. Плохая идея, учитывая наши с ним взаимоотношения.
— Я только объяснил причину, почему большинство студентов вам не рады, — закончив мысль, Алеев остановился. Через секунду остановился и я, встав напротив него. Парень посмотрел мне в глаза и произнёс: — Не буду ходить вокруг да около. Я не понимаю, как вы стали таким сильным за такой короткий промежуток времени. Я хочу понять, как у вас это вышло. Ради этого я готов забыть о своей гордости. Вы примете меня в свои ученики?
— Нет.
Глава 11
— Могу я узнать причину отказа? — недоумённо спросил княжич. На миг он показал растерянность, но быстро взял себя в руки. Похоже, кому-то не часто приходится слышать отказы. — Я слышал, что вы брали Лидию на дополнительные занятия, и они ей очень помогли.
— Максим Леонидович, я лишь предложил ей дополнительные тренировки. Я не делал её своей ученицей. Личное наставничество меня не интересует, даже если я буду обучать наследника княжеского рода, — я сложил руки на груди и покачал головой. — Если уж вы хотите стать сильнее, то можете присоединиться к моим тренировкам на площадке. У меня чёткий график тренировок, так что не пропустите.
— Значит я могу присоединиться?
— Можете. Главное не жалуйтесь, если вдруг попадете под действие заклинаний.
Оставшийся день пролетел незаметно. После разговора с Алеевым я встретился с Голицыной, и мы договорились, что на следующей неделе проведем
Вечер же посвятил кондитерским изделиям — каким-то образом всё, что я напек, бесследно исчезло. Ворон, конечно, говорил, что это я всё съел, но в эти выдумки я верить не собирался.
Утром я снова тренировался на своём заднем дворе, после чего позавтракал и отправился издеваться над студентами. Тренировка была точно такой же, разве что Алеева, Морозову и Громова я гонял лично, пока с остальными разбирались мои тени. В этот раз они продержались дольше, да и действовали увереннее. Быстро же эффект проявился.
После всего этого я отправился на собрание. Проходило оно в зале для совещаний. Просторное помещение, с длинным столом, несколькими холодильниками, телевизорами, да и прочими удобствами. Там собрались все профессора, из которых я знал только Чернышева, Оболенского и Голицыну. С остальными как-то не довелось познакомиться.
Возглавлял же это собрание ректор. Он сидел во главе всего стола и нудно рассказывал о том, что важного произошло за этот семестр. В общем, ничего интересного для себя я не услышал. Разве что про простолюдинов, которых начали принимать в Академию и которые стали показывать неплохие результаты даже по сравнению с аристократами, которых до этого обучал род.
Где-то час длилась вся эта скука, пока ректор не затронул главную тему собрания.
— Через месяц я планирую провести турнир в Академии. Последний раз турнир подобного рода проводили десять лет назад, и их отменили по той причине, что у студентов не было мотивации для победы. Ну или же мой предшественник не хотел этим заниматься. В этот раз для победителей будут подготовлены награды, начиная от редкой алхимии и заканчивая артефактами, — Аристарх Евгеньевич взял небольшую паузу, оглядывая преподавателей. — Также я планирую изменить саму систему турнира. Участвовать будут студенты всех курсов. Это означает, что студенты первого курса могут столкнуться со студентами пятого курса. Для кого-то это прозвучит несправедливо, однако это моё окончательное решение. Оспорению оно не подлежит. Если у кого-то есть вопросы, идеи и предложения, можете их озвучить.
— Турнир будет проходить только по боевым дисциплинам? — спросила княгиня Голицына.
— Нет. Будут разные направления внутри самого турнира. Однако основной упор будет именно на боевые дисциплины. По количеству набранных баллов в разных категориях будет определён победитель. Баллы будут суммироваться в определенных категориях, которые нам ещё предстоит выбрать. Ещё вопросы или предложения?
— Я так понимаю, турнир направлен на демонстрацию силы обучающихся? — обратился я к Аристарху Евгеньевичу.
— Да, как и любой другой турнир, — подтвердил ректор, переведя взгляд на меня. — В качестве зрителей на этом мероприятии будут многие влиятельные рода, в том числе имперский род. Для участников это хорошая возможность заявить о себе. Награды их будут ещё сильнее к этому мотивировать.
— Такая концепция турнира лично мне не по душе, — я поймал на себе несколько недовольных взглядов. Особенно выделялся взгляд Чернышева. По нему читалось, что он меня сильно невзлюбил. — Демонстрация силы — это показушность. Практической пользы от этого мало. Академия в первую очередь должна учить студентов магии и как ею пользоваться, разве я не прав?