Шрифт:
Вредным привычкам время от времени нужно давать отпор. Не пить целый день. Не ругаться почем зря. Не учить других уму разуму. У каждого индивидуума свой список и наверняка он длиннющий, как река Нил. Иногда мы как будто одерживаем победу над некоторыми из пристрастий. Любим же жить иллюзиями, кто ж их может поставить к ногтю?! Ну, да ладно…
У друга Лехи всегда водилась привычка рассказывать небылицы. Нам так всем казалось. От чего в компаниях над ним жестоко шутили, а в последнее время и вовсе перестали слушать байки. А он не сдавался. Сказки изо дня в день обретали новые яркие краски. И тогда некоторые ребята принялись обходить обезумевшего
День рождения Ирки, соседки, пришелся как нельзя кстати. Лехе все как-то не подворачивалось случая, чтобы поведать о наболевшем. Об этом чуть позже…
Нашей Иринке удавались пышные празднества. Народу не протолкнуться. Духотища. Дым от сигарет толстым облачком порхает над головами. Гвалт. Вино льется рекою. Димка, музыкант в душе, брякает по струнам гитары. Мы подпеваем, как можем. Ляпкина Мария кричит, как подстреленная чайка, не попадает в ноты. Да уж, от этой рыжей девицы нужно держаться подальше. Удивительный у нее талант. Если не умел ты пить водку стаканами, знай, много ты еще не знаешь о возможностях своего организма. Машка научит…и крота польку танцевать.
Уж вечерело. На небосвод высыпали первые звезды. Небольшое собрание из куряг на балконе завело разговор ни о чем. Мишка, спортсмен-штангист из соседнего двора, а также вторая и очень большая половинка Ирины, занятно заметил, поглядывая на мелкие тучки, мирно "пасшиеся" высоко над головой:
— Интересно, а когда люди станут настоящими хозяевами планеты? Не уж то мы так и будем зависеть от природы?
Никто не ожидал от спортсмена таких глубокомысленных замечаний. Васька по прозвищу Рыжий как раз куснул маринованный огурчик, спрятанный про запас, и чуть было не поперхнулся, заслышав вопрос. Леха же заулыбался во весь рот, как счастливый житель Рио де Жанейро, не хватало лишь загара. Мол, сами напросились, раз потянуло вас на философские размышления и вклинился в беседу на всех порах:
— Кое-кто уже не зависит от стихий Земли. Верите или нет, но окружающим миром можно и нужно управлять, — заявил Леха нагловатым тоном.
Шумное, прибавившее в количестве, сборище отреагировало на заумные реплики незамедлительно. О себе дал знать вновь Васька:
— Эээ, хорош бред нести. Вам что водки и вина не хватило?! Вы чё? Еще трезвые что ли?
И действительно. Во всей вакханалии нашлось два человека, находившихся не под градусом. Мишка не мог пить, потому, как соревнования на следующий день намечены. Леха, так по убеждениям, всегда отшучивался, видите ли, у него индивидуальная непереносимость алкоголя. Мало кто в это верил, рассматривая данный факт как еще одно подтверждение того, что винтиков в голове у паренька явно не хватает. Я же хлопнул рюмашку для настроения, но оно почему-то не пришло, и я принялся наблюдать со стороны за тем, как веселятся остальные.
В квартирке праздничный вечер слегка вышел из под контроля. Кто во что горазд. И как бы не попасть под руку кому-нибудь. Могут ведь, и зашибить невзначай. Братья Бакларины совсем распоясались, устроили танец маленьких лебедей. Все же третий этаж. Кто-то же терпит сейчас над головой все это безобразие в виде грохота опьяневшего стада слонов.
— Ничего, повзрослеете, поумнеете. Виданное ли дело на дне рождения и трезвые, как стеклышки, — иного
Леха продолжил занудную линию:
— Не так все топорно устроено, как это себе представляем. Есть иные.
— Что еще за иные? — о себе дала знать Таня. Отличницей в школе была, потом и красный дипломчик в университете отхватила, сейчас вместе работаем на заводе. Я инженером, она секретаршей, так вот и встречаемся "часто" на днях рождения, юбилеях.
— Их не много. Если быть точным, то четверо, — гордо заявил Леха, как будто читал лекцию в институте.
— И что эти иные делают? — вот такого вопроса от Васьки ждали, простого и прямого.
— Как что?! Влияют на наш мир. Хотят, например, дождь в Сахаре проливной и он будет, вздумается им временно изменить направление течений в Атлантическом океане и опа, готово мероприятие за считанные часы, — всем понятно было, что Леха получает несказанное удовольствие от того, что говорит. Даже причмокивает стервец, как старая бабка.
— И каким же методом сии чудеса творятся? — как домовенок из ниоткуда отозвался дворник Григорий, дядя Ирки. Никто даже не слышал, как он прошмыгнул на балкон, но молодец, помог направить разговор в правильное русло.
— Рождаются они от природы такими. Мало их, вернее всегда баланс. Умирает один из четырех, где-то появляется новый, — старался донести смысл Леха, то закашливался, то вновь к нему возвращался голос.
— А почему четыре? — кинул вопрос я, не буду же букой стоять.
— Ну, как же. Огонь, вода, земля, воздух. Один, значит, управляет ветрами, другой морями и океанами, третий занимается творчеством на земле, то там гору передвинет, то тут землетрясение активирует, а четвертый какой-нибудь вулкан заставит напугать местных жителей извержением или пожар лесной устроит, — Остапа понесло, вернее Леху. Нужен был перекур, чтобы отдохнуть от этого бреда.
Леха бы и дальше глаголил лишь ему понятную истину, но на приставленном к стеночке балкона старом стуле на трех ножках захрапел Васька. Такой уж "интересный" рассказ был…При первой трели нашего подвыпившего соловья мы дружно обернулись к нему. Спал дружище сладко, при этом даже в отключке не забывал удерживать крепко стакан и недоеденный огурец. Что ж поделать, опыт, профессионализм не пропьешь.
Возникшая пауза помогла всем слушающим, чтобы мозг не закипел, как радиатор от умозаключений нашего друга. Танечка сквасила личико, как будто откушала испорченный бутерброд, посматривая на Ваську, и ответственно заявила:
— Вот вы мужики всегда только и делаете, что занимаетесь ерундой. Или пьете, как бешеные бегемоты, или впадаете в маразм!
Однако мы задумались и не прокомментировали, а лишь проводили взглядом покидающую наши ряды девушку. Таня предпочла присоединиться к Иринке, занявшейся распределением кусков торта по тарелкам. Удивительная у нее привычка подавать сладкое, когда компания уже вдрызг пьяная, да и сама она качается, как осиновый лист. Дядя Григорий прилип ко мне бочком и стал вслушиваться внимательно, о чем, как говорится, речь идет. Просто слышал он одним ухом, да еще и акал постоянно. Приходилось повторять одно и тоже раз десять. Но не в этот вечер, какой-то очень уж внимательный он, наш дворник, был в нашем шумном обществе. Ну, и Бог с ним…