Программа минимум для начинающих

Зинченко Инна

А вот Парэнжика с Тиссы за человека принять трудно. На нас, землян он похож только в общих чертах. Я подозреваю, что пресловутые зеленые человечки с летающих тарелок-это его сородичи. Мне становится не по себе, когда я смотрю в его черные, без белков глаза. И никаких эмоций никогда невозможно заметить на его лице. Пуленепробиваемое, как бронежилет, зеленое лицо: ни улыбочки, ни слезинки. Правильный до тошноты и дубовый-предубовый. Не человек, а биоробот какой-то!

Но Парэнжик — это еще не самый худший вариант. А все потому, что есть еще Дра-Гамм и вот он-то самая настоящая катастрофа!

У него шесть

пальцев: три тонких и очень гибких, как щупальца и еще три обычных, как у любого нормального человека. Противопоставлены у него сразу два пальца с двух сторон, а не один, как у нас. У него заостренные уши, хитрые, зеленые глаза и рот, непропорционально большой, как у щелкунчика. Он похож на тролля или еще какую-нибудь нечисть. И хотя внешность у него не самая приятная, характер у него еще хуже. Этот стервец на сексе повернут. Вся его цивилизация на сексе замешена. Его планета Юата — это миллиарды сексуально озабоченных шестипалых засранцев. От Дра-Гамма меня просто тошнит. Он готов трахать все, что попадается ему на глаза. Я вечно обнаруживаю его шустрые пальчики на своем теле. Хотя пристает он ко всем без исключения, кроме Наставника, на это даже у него, охальника, не хватает духа, но только я так болезненно реагирую на него. Все остальные его поползновений не замечают и ему это, похоже, не интересно. А вот он донимает меня по полной программе.

Ну, вот и весь наш класс. Скучать нам не приходится. Удивительно, что Смиг умудряется находить общий язык со всеми нами, такими разными. Вот это-то у меня и не получается. Я успела поругаться и не раз с Дра-Гаммом и вызвать устойчивую неприязнь у Парэнжика. Хорошо я лажу только с Ари и еще нахожу общий язык с Ирфом. Ирф, конечно, скучноват, но он надежный и честный. С Парэнжиком и Дра-Гаммом я предпочитаю не общаться без лишней необходимости.

Один меня пугает своей непрошибаемостью, а о другом я вообще говорить не хочу. Одуревший маньяк, сдвинутый на почве секса до невменяемого состояния. Вполне возможно, что у себя, на своих родных планетах они производят впечатление вполне приличных ребят и, вполне возможно, что так оно и есть, но моя хрупкая земная психика на такие потрясения не рассчитана.

Как-то я спросила у Наставника:

— Смиг, а почему скарр не угомонит Дра-Гамма?

— Саша, его совсем не надо менять. Он такой, каким он и должен быть. Такова их культура. У вас ведь говорят: «со своим уставом в чужой монастырь не ходят». Просто его надо принимать таким, каков он есть. К нему надо привыкнуть.

— К нему невозможно привыкнуть — его слишком много, он — везде! Смиг рассмеялся:

— А ведь у себя дома он считается очень сдержанным и уравновешенным.

— Мама родная! Это, какие же все остальные?! Это же просто какое-то биологическое оружие. Выпускаешь их на вражеской территории и все, кранты! Всех насмерть затрахают! Это покруче, чем атомная бомба.

— Зато вы, земляне, чересчур агрессивны. Но вы-то себе кажетесь милыми и симпатичными. А вот для Дра-Гамма ты слишком холодная, почти неживая, такая же, как Парэнжик для тебя. Все относительно.

— Ну, надо же, каким ему тогда кажется Парэнжик?

— Видишь ли, раса Парэнжика не менее эмоциональная, чем твоя, но у них так принято, им нельзя демонстрировать свои чувства, это для них верх неприличия.

— Д-а-а, нравы!

— Со временем

ты многое поймешь, и не будешь делать скоропалительные выводы.

Сегодня Наставник учил нас выходить из тела.

— Вы поймите, пока вы не научитесь воспринимать себя вне своего тела, вам трудно будет научиться всему остальному. Еще раз повторяю: вы — это вы, а тело-это лишь подручный материал. Все вы здесь находитесь в искусственных, выращенных специально для вас телах, которые ничем не отличаются от оригинала. Но вы-то, ребята, остались прежними.

— Смиг, а зачем нас вытащили из наших собственных тел? Зачем, если они абсолютно одинаковые? — спросил Ирф.

— Иначе вы не сможете вернуться в тот самый мир, из которого вы ушли сюда. У себя дома вы просто исчезните на какое-то время. Вы не сможете путешествовать во времени. Во времени может путешествовать дух, но не тело.

— Почему?

— Видишь ли, все: и прошлое, и будущее, и настоящее уже существует. Оно неизменно. Это, как кинолента или книга. Все уже записано, и изменить ничего нельзя. Ты можешь наблюдать, но не можешь влиять. Хотя существуют и другие варианты развития событий, и их бесконечное множество, но все это уже другие миры. По сути движения в пространстве не существует, есть лишь движение во времени. Стоит остановиться и весь мир превратится в один неподвижный кадр. Сюда вы прибыли вне своего тела для того, чтобы, вернувшись обрести его вновь. Ваши тела остались на том самом статичном кадре.

— Наставник, я правильно понял: в теле невозможно путешествовать во времени? — вмешался в разговор Парэнжик.

— Да, иначе можно было бы менять прошлое или будущее. А это невозможно! — То есть, все уже предрешено? — Ужаснулась я.

— Да, но не дано знать, что именно. Мы свободны в своих действиях и поступках, но эта свобода иллюзорна.

— Но зачем тогда мы? — возмутилась я — Раз уж мы ничего не можем изменить, то какой во всем этом смысл?

— Смысл? А какой смысл в книжных героях? Мы сделаем то, что нам предначертано. Сделаем это по доброй воле, самостоятельно. Мы здесь, потому, что мы должны быть здесь.

Надо признаться, что мне трудно было все это понять и уж тем более — поверить в это. Лучше нас всех во всем разобралась Ари. Все эти тонкие нематериальные понятия понятны и доступны ей потому, что она с планеты, где место науки заняла магия. Конечно, ей приходится общаться с вещами непонятными и нематериальными, в которые я вообще не верю. Все эти тонкие материи кажутся мне просто фокусом, мастерски исполненным; но фокусом. И именно поэтому я с трудом въезжала во все это. Я даже ненавидела себя за свою тупость!

Время для меня было чем-то, что показывают часы, а огромное множество миров, в которых обыгрываются различные варианты истории, даже не воспринимаются мной всерьез. Ну и где они все помещаются? Ари попыталась мне все это объяснить, но зря. Может быть, когда-нибудь до меня все это дойдет, но это будет не скоро.

Ари меня очень интересовала. В человеке тяга ко всему необъяснимому, мистическому неистребима. Мы часто ходим, друг к другу в гости и болтаем часами.

Я стала привыкать к этому миру и домой, меня тянуло все меньше. Дома все было так скучно и пресно. Я еще не видела остальных обитателей Базы, таких же учеников, как я, но я знала, что скоро с ними познакомлюсь.