Программа защиты любовниц
Шрифт:
С чего-то Лизе захотелось его потравить.
— День добрый, Игорь Васильевич, — она чуть согнула колени, приседая. — Кого-то ждете?
Казначеев дернулся, резво обернулся на нее, криво ухмыльнулся.
— Ты, Лизка? Вечно ты… — Он укоризненно покачал головой.
— Что я?
Она присела на подлокотник дивана, по которому похлопала его растопыренная пятерня. Ноги поставила подальше, чтобы он не достал.
— Подкрадываешься, как рысь. Все тихо, украдкой… Все вынюхиваешь чего-то, высматриваешь, наблюдаешь,
Его голос, звучавший тихо, без надменности, как-то по-особому завораживал. Захотелось даже в какой-то момент признаться в том, что она на себя взвалила, попросить совета, пожаловаться. Конечно, слабость эта быстро испарилась, но в душе остался осадок. И в голову тут же заползло: вот он какой! Он может так же легко заворожить любую, если даже она что-то такое почувствовала.
— Так что, Лизка? Хитрая ты, спрашиваю?
— Не знаю, Игорь Васильевич, хитрая я, нет? Не простушка, конечно, но хитрая… Вряд ли.
— Да? А о чем же ты постоянно шепчешься со Стасом? — На скулах гостя заиграли желваки. — Вечно я вас застаю в укромных углах. Может, у вас роман?
Он погано хихикнул.
— Что вы?! Он просто расспрашивает меня всегда о состоянии дел в доме. О жене своей, о том, какое у нее настроение, — соврала Лиза.
Стас никогда этого не делал. Он делал кое-что другое за ее спиной, возле ее обнаженной задницы, но об этом, тс-сс, никто не должен знать. Никто! Это часть ее сложной игры, из которой она должна выйти победителем, иначе к чему все жертвы?!
— Стасик расспрашивает об Алле??? — ахнул Казначеев, выплеснул в себя остатки спиртного, швырнул толстый стакан в угол дивана и развернулся к ней с раздутыми гневно ноздрями. — Какого черта спрашивать о женщине, которая не интересует, а?!
— Как это?
— Если он спит с ней в разных спальнях, зачем ею интересоваться?! — негодовал Казначеев, с любопытством осматривая ее ноги от пяток до коленок. — А у тебя славные ножки, Лизка!
— Кто спит в разных спальнях? — изобразила она недоумение.
О том, что Алла врет Казначееву про Стаса, а Стасу про Казначеева, она давно знала. Подслушивала, наблюдала, сопоставляла, и кое-что поняла.
Аллочка Жукова изменяла обоим, красавица наша. Кроме этого, она весьма странно вела себя со своим отцом. Могла завалиться к нему на коленки в ночном пеньюаре, сквозь который угадывалось ее голое тело. Могла вцепиться губами отцу в шею, не замечая, как он при этом смущается и морщится.
— Как кто?! — нервно вытянул шею Казначеев. — Стас и Алла! Они же спят в разных спальнях?!
— Не-еет, — покачала головой Лиза, устремив задумчивый взгляд на Казначеева. — Насколько я знаю, они засыпают и просыпаются в одной постели.
— Ты что, Лизка, охренела совершенно! — взвыл трагическим шепотом Игорь Васильевич и вскочил с дивана мощной пружиной. —
И вот тут он больно схватил ее за шею, повалил на диван так, что ее тело перевалилось через подлокотник, затем задрал на ней платье и больно ударил кулаком по заду.
— Знай свое место, сучка! Знай… — шипел он, с силой прижимая ее лицо к дивану. — Стас не может спать с Аллой! Не может! Он — гей, поняла, дура?! Он не может…
— Что здесь происходит???
Откуда взялся Виктор Иванович — отец Аллы, если он уехал из дома полчаса назад и сказал, что до вечера?! Какие силы вернули его? Кто надоумил открыть дверь своим ключом и запечатлеть безобразную сцену в гостиной?!
Кто бы это ни был, Лиза ему была крайне признательна.
Во-первых, ей было достаточно больно, во-вторых, дико понравилось то, что Казначеев проявил себя так мерзко, а в-третьих, до боли в животе хотелось понаблюдать, как себя при этом проявит Жуков?
— Что здесь происходит, Игорь???
Голос Жукова звенел яростью и отвращением. Он смотрел на Казначеева, поставившего Лизу на ноги и отряхнувшего ей платье, с такой ненавистью, что Лизе стало даже немного неловко. Она же спровоцировала ситуацию, она теперь в этом доме кукловод. Но тут же вспомнилась истерзанная Соня, и всю неловкость будто ветром сдуло.
— Лиза! Идите к себе! — скомандовал Жуков, старательно обходя ее взглядом. — Игорь, к тебе пара вопросов!
Ох, как он на него орал! Ей казалось, что звенит посуда в изящной горке красного дерева, так надрывался в ее защиту Жуков. И беспомощная-то она, и наивная, и никто не смеет использовать ее покорность таким вот омерзительным методом.
— Она здесь работает! — перешел Жуков на истошный визг. — Не девушкой по вызову! Она убирает дом! Она содержит его в порядке! И она за это получает деньги!!! Она, в конце концов, чистый, порядочный человек! Как ты смел???
Казначеев что-то лопотал в ответ, но его лепет тонул в истошном реве хозяина дома.
— Все! Тебе пора, Игорь! — закончил чуть тише Жуков.
— Но я условился встретиться с Аллой, — возразил тот с отчаянием.
Лиза лишь подслушивала, подсматривать возможности не было, ее бы заметили, и ситуация тогда сложилась бы не в ее пользу, но услышанным она осталась вполне довольна.
Жуков окончательно перестал быть для нее подозреваемым. Он хороший человек, решила она. Хороший, порядочный, не сумевший как следует воспитать свою дочь. И не сумевший выбрать ей достойного человека в мужья.
— Встречи с Аллой в этом доме для тебя закончились, Игорь, — прошипел Жуков.
Что-то громыхнуло, потом звякнуло, возможно, Жуков поднял брошенный Казначеевым толстостенный стакан. Ох, жаль, подсмотреть она не могла!
— В этом доме, навсегда, Игорь, закончились для тебя встречи с Аллой.