Программист и бабочка (сборник)
Шрифт:
– Я пришла.
Он смерил ее суровым взглядом.
– Кровь не твоя.
– Мне помогал человек.
– Твой отец – Андр?
– У нас его звали Александр.
– Почему не пришел он?
– Он умер, – звенящим голосом выкрикнула Ольга.
Лоб старика собрался в тяжелые складки, желтые глаза притухли.
– Андр умер?
– А вы с ним так и не помирились, – горько сказала Ольга.
Старик медленно отвернулся, прошел мимо нее, мимо скрючившегося Егора, все еще сжимающего в руках меч, к железному дровосеку, застывшему над роботом.
– Цейг, иди на место, –
– Кремний… кремний плохо подходит для големов – слишком своенравный. Но пусть. Ты тоже иди.
Марвин с разваленным напополам черепом деловито зашагал к лестнице. Зазубренный тесак мирно покачивался в пластмассовых пальцах.
Власть над вещами, да. У каждого своя.
Пристальный янтарный взгляд остановился на Егоре, но отчего-то старик больше не пугал его, скорее вызывал жалость. Оживший портрет, повелевающий вещами, но теряющий людей.
Старик отвернулся к девушке.
– Как тебя зовут?
– Ольга.
– Ольга, – попробовал он на вкус. – Хорошо, Ольга из рода Дарна. Ты дерзкая девчонка, но я принимаю тебя… пока.
Егор вытер мокрую щеку и недоуменно посмотрел на вымазанную красным ладонь. Потом осторожно положил меч на каменный пол, поднялся и пошел к дымному проему. На пороге он обернулся, чтобы навсегда запомнить эту картину: суровый старик и упрямая девушка изучающе всматриваются друг в друга. Фамильное сходство было несомненным. И так же несомненно в глубине желтых глаз старика светилась грусть и теплота узнавания.
Маслов тихо шагнул в янтарный туман.
Он медленно шагал по мокрым розовым плиткам. Пустой рюкзак норовил свалиться с плеча, в горле сухо скребло – продуло, что ли? Калитка закрыта, но можно и через забор перемахнуть, не так он и высок. А там – найти остановку или поймать попутку…
– Егор!
Стремительные шаги за спиной, пальцы вцепляются в рукав. Глаза сияют чистой изумрудной зеленью, медовые пряди выбились из учительского бублика.
– Ты забыл… телефон.
Полупрозрачный гаджет с проросшими изнутри кристаллами – туманная завеса преображает любые предметы. Красиво.
– И потом… послушай, там же совершенно другой мир. Мне все придется начинать сначала, я даже не знаю, как все работает… Я не справлюсь одна.
Он все еще молчал, не в силах поверить.
– Я хочу, чтобы ты остался. Пожалуйста.
– Лучше, наверное…
– Нет, в реставрационную мастерскую не лучше!
Егор изумленно вскинул брови, потом вспомнил и засмеялся.
– Знаешь, может быть, ты не лучший реставратор, зато умеешь сражаться с бешеными роботами. И вообще… это была твоя кровь.
Ветер бренчал китайской висюлькой у крыльца. Солнечный луч играл в глазах самой красивой девушки на свете, а в умном доме его ждали роботы и огромный волшебный мир.
Взявшись за руки, они медленно поднялись по ступенькам.
Леонид Шустерман
Большие числа
– Вы, что же, летели сюда семь с половиной лет только для того, чтобы взять у меня интервью? – удивленно спросил
– Ну, что вы, профессор?! Вы, вероятно, совсем не следите за новостями: астрофизики разведали в этой части галактики множество пространственных тоннелей. Так что путешествие к вам заняло у меня неполных четыре месяца.
– Ах, вот оно что! Надо было еще год назад убраться отсюда, – проворчал старик. – Но путь свой, юноша, вы проделали зря – никаких интервью я давать не собираюсь. Возвращайтесь домой, ради бога, не теряйте время.
– Господин профессор, я не могу вернуться без репортажа – меня уволят!
– Весьма сожалею. Но решать ваши проблемы я не буду. Планета официально принадлежит мне, и по закону вы не имеете права опускаться на поверхность без моего разрешения. Поэтому отправляйтесь-ка восвояси.
– Но, профессор, какой еще закон в такой глуши? Это в эпоху почившего в бозе Священного Союза Галактик можно было найти полицейского в любом уголке Вселенной, а сегодня… Да я и не собираюсь садиться. Пожалуй, последую вашему совету и улечу домой. Но свою презентацию все равно сделаю, и тогда, будьте покойны, к вам устремятся журналисты со всех концов Вселенной.
– Вот как? Что же заставит всю Вселенную заинтересоваться моей персоной?
– Видите ли, доктор Гонен, у меня есть основания полагать, что вы самым непосредственным образом причастны к взрыву планеты Кохинор.
– Я?! Вы полагаете, что я каким-то образом взорвал столицу Священного Союза – самый охраняемый объект во Вселенной?
– Это всего лишь предположение. Вы же не будете отрицать, что покинули планету перед самым взрывом?
– Но я это сделал не по своей воле. Меня просто выгнали перед началом съезда Партии Благоденствия. Всех беспартийных удалили – так постановил Центральный Комитет.
– Да, верно, вместе с вами планету покинули еще несколько человек. Но я узнал, что в свое время вы лично обращались к коменданту Кохинора – генералу Свирскому и упрашивали его принять вас на работу.
– Что же тут удивительного, я был беден, нуждался в средствах.
– Это удивительно, если принять во внимание обстоятельства. Я досконально изучил вопрос. Во-первых, работа в непосредственной близости от союзного правительства не приносила никаких особенных выгод, но была чревата всевозможными неприятностями. Обычно технический персонал столицы набирали в порядке мобилизации, а вы попросились сами. А во-вторых, вы ведь ненавидели Свирского – тот увел у вас невесту. Не правда ли, госпожа Свирская, в девичестве Грант, была вашей подругой в студенческие годы? А потом вышла замуж за Свирского – тогда еще курсанта. Я нашел в архиве старый клип, снятый камерой безопасности. Там хорошо видно, как вы пытались напасть на вашего соперника с чем-то вроде кинжала. Но Свирский отобрал у вас нож, а потом избил и сломал два ребра. Он запросто мог бы вас посадить, но не стал, ограничился побоями. А вы потом из-за этих событий несколько лет пребывали в депрессии, покончить с собой пытались. И вот этого человека – своего личного врага всего через пятнадцать лет вы умоляете предоставить вам работу?!