Программист и бабочка (сборник)

Венгловский Владимир Казимирович

Но именно романами он сам себя и выдал. Ну откуда провинциальный журналист мог знать про действия утюгов? Кто подсказал ему, что вторжение идет с тау Кита? Даже то, что Валерка бежит сейчас рапортовать своим новым друзьям, говорит само за себя.

Для меня оставался не выясненным только один вопрос: какого черта мы с Гвоздем тащимся за ним? Рвануть камень с улиткой, который Гвоздь заминировал заранее – и все дела. Долой таукитянские гиперпереходы! Нефиг шастать по чужой планете без разрешения! У нас тут не проходной двор.

Дорога, как и положено

спирали, забирала все время вправо и вниз. Идти пришлось достаточно долго. Я даже удивился, как неспортивный Валерка умудрился проскакать такой долгий путь.

Площадка, на которую мы выскочили, сильно отличалась от той, где когда-то стояла Соня.

Эта была такой же огромной, с четким, словно разрезанным ножом, горизонтом, но над головой, чуть ли не задевая волосы, закручивались грязно-серые спирали и воронки. То и дело их пронизывали беззвучные ветвистые молнии. Многочисленные пальцы-скалы усеивали все видимое пространство и напоминали египетские колонны. В середине площадки скал не было. Там зияла дыра. Гигантская воронка с почти вертикальными стенами и углублениями в них. Дна воронки видно не было, но в углублениях топталась, шевелилась и ползала разная живность.

Перенаселение было налицо. Что ж, это ненадолго. Скоро синие гусеницы исправят ситуацию. Как говорится, за что боролись…

Валерка уперся руками в стену.

К выползшей из него улитке тут же подползла толпа сородичей и принялась горячо обсуждать свои невеселые перспективы.

В этот момент мне стало ясно, почему я так усердно топал за бывшим одноклассником. Именно потому, что одноклассник. Нас объединяло общее прошлое, учительницы, драки. Так неужели это прошлое я оставлю на память улиткам?

Я подбежал к Валерке, схватил его за руку и потащил к выходу.

Вначале он ничего не соображал, даже глаза на резкость не мог навести. Легкий хук левой в челюсть несколько исправил ситуацию, и он, наконец, начал передвигать ноги. Гвоздь подхватил Валерку с другой стороны, и мы потащили нашего гениального одноклассника к выходу.

Улитка-шпион заметила нас слишком быстро. Увидев, как улепетывает ее футляр, она бросилась вдогонку. Однако после того как она пересекла невидимую стену, ее активность резко упала – наши климатические условия действительно таукитянам были противопоказаны. По рыхлому телу улитки пошли волдыри. Некоторые из них темнели прямо на глазах, втягивались, покрывая кожу лунными кратерами.

Улитка не сдавалась. Забыв про раны и боль, она заскользила к нам.

Земные улитки маленькие, медлительные и безопасные.

Представительница тау Кита размерами конкурировала с небольшим китом. Паровоз она догнать, пожалуй, не смогла бы, а нас запросто. Спасало только то, что время играло в нашей команде. Улитка слабела на глазах.

Однако когда мы добрались до заветного камня, она подняла свои рожки – и по моим коленям пробежало не менее трехсот вольт.

Я упал. Ноги перестали работать. Мышцы парализовало.

Улитка неотвратимо ползла на меня.

Электрошок, которым она парализовала меня, отнял

у нее последние силы. Она ослабла. И все-таки ей было достаточно просто упасть на меня, чтобы небесный рефери объявил в нашем сражении как минимум ничью.

Вдруг я почувствовал, как кто-то тянет меня за руку. Это был Валерка. Бедный, пришедший в себя Валерка, еще более напуганный реальностью своих, как ему казалось, фантазий. Он все-таки вернулся за мной.

Валерка смотрел на надвигающуюся улитку, плакал, но не убегал, а тащил. Было странно смотреть на его красное растерянное лицо, лицо взрослого мужика мокрое от страха и слез.

Улитка упала.

Мимо.

Моя нога оказалась перед ее пастью, и она этим воспользовалась. Было ужасно больно. Мне казалось, что сейчас она через ногу вытянет все мои внутренности, как коктейль через соломинку.

В этот момент прогремел взрыв. Тоннель зашевелился, словно живой. Куски улитки полетели куда-то вглубь.

– Гвоздь сработал, – подумал я и отключился.

Отрывки из романа Валерия Мельникова и Семена Крюкова «Двухголовая улитка»

Глава VII

Было холодно и сыро. Серые от стирок простыни, усиливали ощущение покойницкой. Но типичная для больничных палат тишина отсутствовала. То и дело в дверях показывалась улыбающаяся медсестра, грозно сдвигала брови и срывающимся на хохот голосом объявляла, что сейчас всех посторонних будет выводить на улицу через балкон.

В палате стоял шум. На Верочку-медсестру, нашу бывшую соученицу, никто не обращал внимания. Все крутились вокруг Сеньки и его гордо поднятой вверх загипсованной ноги. Половина класса собралась полюбоваться на героя. Сенька, героически делая вид, что ему ничуть не больно, и именно этим давая знать, какую боль ему приходится терпеть. Потупив, словно девушка, глаза, он принимал комплименты и молча улыбался.

Было странно видеть в его палате наших гордых принцесс. Они успели повыходить замуж за толстые кошельки, взлететь на воображаемый Олимп и там познать горькую правду, что содержимое кошельков предназначается только для скупердяев-мужей. Сейчас бывшие одноклассницы кружились мотыльками вокруг всенародного героя и пытались вымолить для себя у Фортуны что-нибудь повеселее, чем муж на веревочке у собственного «Мерседеса».

– Сеня, тебе надо завести любовницу. Все приличные мужчины имеют любовниц.

– Как только мужчина заводит любовницу, он перестает быть приличным. – Мне приходится быть остроумным вместо Сени. У него сегодня другая роль.

– Ха-ха-ха.

– Ха-ха.

Каждая из наших красавиц произносит «ха-ха» на свой собственный манер, но от этого смешнее не становится.

– Сеня, ты такой забавный.

– Да, такой смешной.

– А бицепсы у тебя какие большие! У тебя везде бицепсы большие?

– Ха-ха-ха.

– Ха-ха.

Неожиданно «ха-ха» прекратились. Девушки расступились, пропуская к кровати Соню. Она тяжелым авианосцем проплывает мимо наших барышень к самой кровати.