Прогрессоры

Михайловский А.

Сергей Петрович начал загибать пальцы, - Полное водоизмещение при осадке в один метр восемнадцать тонн. Корпус у нас с тобой вышел в четыре с половиной тонны, на мачты и оснастку отведем еще тонну, ну, максимум, полторы. Итого, если не будем делать вторую, внешнюю обшивку, то остается двенадцать тонн на груз вместе с балластом.

– А если будем?
– спросил Андрей Викторович, - И вообще, эта вторая обшивка нужна? Ты извини, что я вмешиваюсь, только ведь мы, хе-хе, будем, так сказать, в одной лодке.

– Да нет, ничего, - отмахнулся Сергей Петрович, - в принципе все правильно.

Вторая обшивка желательна, она сильно снижает сопротивление движению. Кроме того, в случае ее повреждения, внутренний корпус останется целым. У наших предков коч из лиственницы служил лет по тридцать, внешнюю обшивку из полудюймовой сосновой доски меняли раз в три года. Если делать обтяжку сосновой доской, то это где-то около полутоны веса. Если пятью миллиметрами стеклопластика, то от ста пятидесяти до двухсот килограмм... Кроме того, учти внутреннюю отделку, хотя бы той же вагонкой...

– Ладно, - сказал Андрей Викторович, - будем рассчитывать на стеклопластик, но в уме держать тонну веса. Итого - одиннадцать тонн полезной нагрузки.

– Еще тонна - пассажиры, так сказать, живым весом, - добавил Сергей Петрович, - итого груз, вместе с балластом, где-то десять тонн.

– Э-э-э, подожди, - задумался Андрей Викторович, - двое взрослых, четверо подростков, и трое детей, дальше семи сотен кило моя фантазия не пляшет.

Сергей Петрович замялся, - Я тебе еще не сказал, есть две специальности, в которых мы с тобою почти полные дубы. Для того чтобы наш проект удался, нам еще нужны два хороших специалиста: врач и геолог. Так что в одну тонну веса входят: четверо взрослых, четверо подростков, трое детей и хороший ефрейторский зазор.

– Уел!
– сказал Андрей Викторович, - о медицине я и не подумал. Вообще-то, городскому врачу я бы предпочел хорошего сельского или армейского фельдшера с опытом работы в условиях, близких к пещерным. Есть у меня на примете одна персона, наведу справки - сообщу. А вот насчет геолога - извини, пусто.

– Ладно, - ответил Сергей Петрович, - если что - будем разбираться по книгам, базовые технологии они не такие сложные. Но специалист в команде, это все же лучше, чем просто книжки.

– Это понятно, - кивнул Андрей Викторович, - может, что и срастется. Итак, у нас осталось десять тонн...

– Из них еще примерно три тонны на балласт, - добавил Сергей Петрович, - Обычно в качестве балласта используют крупные камни, скрепленные цементом.

– А мы можем использовать необычный балласт?
– спросил Андрей Викторович, - А то, это извращение - везти камни в каменный век. Есть же много прекрасных тяжелых вещей, которые можно уложить на самое дно и использовать в качестве балласта. Металлический пруток, арматура, лист, слитки свинца или олова, наконец.

– Балласт не только должен быть тяжелым, - заметил Сергей Петрович, - он еще должен быть правильно распределен, и закреплен на своем месте абсолютно надежно и абсолютно неподвижно. Хотя, с листовым металлом и прутком, наверное, есть варианты. Надо думать.

– Хорошо, - кивнул Андрей Викторович, - семь тонн груза, не считая балласта, который тоже груз. Что с собой брать, мы обсудим после. Куда мы плывем, и что там будем делать.

–

Идем, а не плывем, - сказал Сергей Петрович, - моряки говорят, что они ходят, а плавает дерьмо.

– Слышал, - усмехнулся Андрей Викторович, - просто само вырвалось. Итак, куда мы идем?

В ответ Сергей Петрович обвел карандашом небольшой кружок на карте, в центре которого оказался французский город Бордо, - Примерно сюда. Или, если климат в районе нынешнего Бордо покажется нам слишком жестким, спустимся еще южнее, вот сюда, - и он ткнул в точку с надписью Байонна.

– Интересно, товарищ Грубин, - хмыкнул Андрей Викторович, и потянулся за чашкой чая, - а как же ваш патриотизм?

– Если ты помнишь, - ответил Сергей Петрович, - патриотичный пеший поход к Черному морю мы с тобой уже отвергли. Ради голого, ничего не обозначающего патриотизма, огибать с юга всю Европу я не собираюсь, - он тоже отхлебнул чаю, - В конце концов, на той стороне этой дыры Россия будет там, где будем мы. Других русских там не будет.

– Интересная мысль, - благодушно отметил бывший старший прапорщик, - но, давай, Петрович, говори дальше. А то я всегда мечтал побывать во Франции... На танке. Напомнить мусьям Бородино и пожар Москвы, год четырнадцатый и год восемнадцатый. Но не вышло, а тут вон оно как...

– Мусьев там еще нет, - развел руками Сергей Петрович, - пока эта территория вперемешку заселена людьми современного вида и уже вполне европейского облика, и пока еще здравствующими неандертальцами. Что интересно, и те и другие вели одинаковый образ жизни, и практиковали одинаковые технологии. Сложно сказать, насколько тесными были межвидовые контакты, но у некоторых ученых есть основание полагать, что неандертальцы не были истреблены и не вымерли сами, а просто без остатка растворились среди людей современного типа.

Андрей Викторович задумался, - Значит так, - сказал он после нескольких минут тишины, - ты хочешь на своем коче, под парусом обойти вокруг Европу и поселиться на юге Франции. Вообще, хорошая идея. Только опять же надо все хорошо продумать.

– Слушай, Викторович, - спросил Сергей Петрович, - у тебя хохлов в родне не было? А то что-то часто ты задумываться начал.

– Как не было, - отмахнулся Андрей Викторович, - мама моя, царствие ей небесное, з пид Полтавщины была. То есть я хохол и есть, минимум, наполовину. А мы с тобой не на рыбалку едем, лещей таскать, а уходим в рейд без обратного маршрута. То, что мы сегодня не додумаем, завтра нас, и тех, кто с нами, и убить может.

– Понятно, - кивнул Сергей Петрович, - Слушаю тебя.

Андрей Викторович провел рукой по воображаемым усам, - Сначала разобьем всю нашу будущую деятельность на несколько этапов. Ибо сказал мудрый, что любого мамонта можно съесть, только разрезав его на маленькие кусочки. Во-первых, необходимо было определить наше будущее ПМЖ и будущий род деятельности. Поскольку, ничего против южной Франции я не имею, то давай теперь решим, чем именно мы там займемся.

Сергей Петрович замялся, - У меня есть только одна мысль. Только цивилизовав местных, подняв их хотя бы на уровень Железного века, мы сможем обеспечить достойное будущее нашим детям и их потомкам.