Прогулка по осеннему саду
Шрифт:
Проснулся в холодном поту, весь уже измученный. Вглядевшись ещё мутными, не до конца проснувшимися глазами на свои наручные часы, еле различимые в лунном свете, он понял, что было очень рано, а до рассвета еще не скоро. Желание спать отсутствовало полностью. Протерев глаза, он сел на диван и просто начал ждать рассвета. Продолжалось это до смешного не долго. Стампединский подумал попытаться всё-таки ещё раз уснуть. Но нежелание увидеть очередной кошмар, не давала ему покоя. Михаил просто лежал неподвижно, ждал, когда сон наступит сам.
Глаза привыкли к темноте, и желание бодрствовать
На фотографии было изображение семьи, во главе которой стоял тоненький и очень высокий мужчина, рядом с ним Евдокия, держали они за плечи трёх маленьких девочек, а с краю стоял юноша, он был по плечо своему отцу. Все, кроме тогда белокурой Евдокии, были черноволосыми. Сама Евдокия была гораздо ярче в лице на фото, чем сейчас, в настоящем. Тогда она улыбалась во все свои ровные зубы вместе с дочерями.
Фельдшера кольнула мысль, что он будто роется в личном, поэтому поставил фотографию на место. Но желание все осмотреть никуда не делось, и он решил быть более аккуратным и менее наглым. Сделав пару движений из стороны в сторону, Стампединский понял, что его окружает, то тут, то там были расположены четыре-пять ящиков, подобных тому, который он чуть не уронил, только меньше. Во внутрь он заглядывать не решался, но в одном открытом Михаил увидел обычные вещи. У стены за диваном стоял двухметровый шкаф с пустыми полками. Единственное, что там стояло – деревянная фигурка птицы, державшая в клюве маленький цветок.
В голове у любопытного всплыл картину из далёкого прошлого, когда, как казалось, летало великое множество птиц, они не боялись людей и иногда даже садились на маленького Мишу, то на протянутую руку, то на плечо. Затем вспомнились и другие моменты из жизни. Истории о детстве и ранней юности, которые провел в беззаботном неведении о том, что произойдет дальше.
Стампединский не заметил рассвет, который он ждал, из-за глубокого погружения в прошлое.
13.
Тем временем в соседней комнате началась еле слышная суета. Евдокия уже встала, оделась, умылась и собиралась идти будить Михаила.
– Вставай скорее! А, ты уже встал – ворвавшись в комнату, сказала она.
Михаил молчал. Он всё ещё находился в своих мыслях, не шелохнувшись при появлении Евдокии.
– Эй! Работы полно, ты же вроде собирался помогать, так что ты тут стоишь, как истукан! – Она слега пнула по ноге фельдшера, достаточно сильно, чтобы он ощутил, и достаточно мягко, чтобы не обидеть или как-то ещё не так задеть его.
– Хорошо, сейчас пойду. – Михаил начал собираться. К нему вернулся некоторый задор в глазах, обычное
Собрался очень быстро. Было решено не тормозить и сказу пойти в центр помощи. По дороге Евдокия рассказывала, как будет жить Михаил ближайшую неделю. Он будет жить в общежитии, кормить будут утром и в обед, работает в центре помощи, где лежат больные, если необходимо, по вызову.
Вот они уже добежали до здания гуманитарной помощи. Это здание было особенно большим по сравнению с застройкой остальной части деревни, и видно было, что до войны это было либо какое-то учебное заведение, либо среда обитания всех важных чинов деревни, которую только здесь гордо называли: «посёлок городского типа». Зашли, увидели, шокировались. Внутри не было никого, даже сторожа, но и тишина отсутствовала. Из правого крыла, где находилась столовая, доносился шум, звенящий, кряхтящий, гудящий. В этот момент у Евдокии от нервного напряжения распрямились все морщины у глаз, а глаза стали шире крупной монеты. Зашедшие переглянулись, решили тихо пойти в ту сторону. Пойти они-то решили, а кто пойдет первым, понятно было не сразу. Евдокия как старшая и ответственная за работу в этом месте рвалась первой, но Михаил как мужчина, джентльмен и просто довольно смелый человек хотел первым узнать, что там происходит. Но Евдокия пошла первой, пока Стампединский объяснял, что именно он должен пойти первым.
Подкравшись, они заглянули в щель в приоткрытой двери в столовую и увидели такую картину: по кухне ходили дети-подростки и две собаки. Эти хулиганы перешептывались между собой, осматривали каждый холодильник, кастрюлю, шкафчик, полку. Видимо, они искали, где находится еда.
– Что это вы тут устроили?! – Очень громко и удивительно смело, особенно при виде двух достаточно взрослых и больших псин, прокричал Михаил, сделав уверенный шаг в столовую. Как только он вошел, картина для него стала гораздо более ясной и отчетливой. Фельдшер заметил, что дети худы до ужаса, собаки хоть и большие, но очень слабые. Но самое главное – отчаяние в глазах. При словах, сказанных им, отчаяние сменилось на страх и ужас.
– Бежим! – Прокричал смуглый низкий и очень коренастый мальчишка. Дети побежали в противоположный от кухни угол, где было единственное открытое окно без металлической решетки. Прыг, прыг, прыг; Прыг! Вслед за бандой прыгнул и Стампединский, прокричав Евдокии: «здесь ждите».
После прыжка Участники погони оказались на заднем дворе здания, где было много извивающихся деревьев с яркой кроной, которые Михаил в других обстоятельствах описал бы очень живописными и красивыми, но сейчас он думал, как бы дети не скрылись в этой чертовой роще. На четверть секунды Михаил задумался, за кем именно бежать, чтобы остальные потом пришли вместе с ним. Он решил бежать именно за тем смуглым мальчиком, который скомандовал остальными, потому что, во-первых, он единственный, кого он запомнил, а во-вторых, он ещё и самый умный, раз не испугался и скомандовал остальными. Оглянувшись, фельдшер увидел, как группа разделилась, а налево направился смуглый. Он двигался в сторону, где деревья росли гораздо плотнее друг к другу, и видно было, что он не очень напуган.
Конец ознакомительного фрагмента.