Прогулка по Порталам
Шрифт:
— Само собой.
— Дать тебе знать, когда я соберусь в Руамард к Даангвулу?
— Еще спрашиваешь? — воскликнул гном и, хлопнув себя по ногам, решительно встал. — Предлагаю вообще запланировать это, как важнейшее ежегодное событие!
Данан выгнула бровь.
— Унре только что сказал…
— При всем уважении, что он понимает в веселье?
Данан улыбнулась и встала тоже.
— И правда.
Только у двери Хольфстенн позволил себе еще одно замечание:
— Он вернется.
— Кто? — «Жал или Тай?»
— Кто-то из них двоих точно. Вот увидишь.
— Не хочу думать об этом сейчас.
— Как скажешь. — Они вышли в коридор, и Хольфстенн вновь извергся блестящей идеей:
— Слушай, а ты не хочешь написать на меня завещание? Ну, знаешь, на свою долю в рудниках брата? Вдруг у меня будут проблемы с деньгами в Кадфаэле?
Данан скосила на гнома взгляд и все-таки под его смачное ойканье ткнула кулаком в плечо.
Данан старалась держаться наособицу. Как она ни пыталась расслабиться, слова Унре не шли у нее из головы. Блуждающий взгляд женщины лениво переползал по лицам гуляющих, и она не сразу поняла, что ищет среди них статного блондина. Похоже, она все-таки ждала, что Тайерар выберет Калагорн вместо Цитадели Тайн.
Как жаль. Но стоило ли ожидать чего-то другого? Никто не хочет быть смотрителем Пустоты. И никто не захочет быть со смотрителем Пустоты.
Несмотря на то, что формальным виновником торжества был именинник Хольфстенн, львиная доля внимания сейчас перепадала Рангзибу.
Гном гномом, а те’альдинец стал настоящим героем вечера. Хольфстенн, впрочем, тоже нашел свой клочок последователей, которым с готовностью демонстрировал подарок командора — застежки для бороды, выполненные с филигранной точностью. Они вперемешку были изготовлены в виде кружек, над которыми пенится выплескивающийся эль, в форме маленьких фляжек, на парочке более или менее привычных, гном отыскал гравировку в виде секиры, еще на каких-то прочитал трогательные надписи:
«Так выглядит озарение!»
«Жеваная задница»
«Я однажды получил в глаз»
И много каких еще. Все — его фразочки, над которыми Данан всерьез смеялась за годы знакомства. Он даже не думал, что она так трогательно хранит воспоминания обо всех их приключениях.
Гном поймал на себе взгляд чародейки и широко улыбнулся. Отсалютовал ей кружкой в одной руке, в другой повертел прядку густой медной бороды, окольцованную застежкой. Словно хвастаясь и благодаря одновременно.
Данан ответила на салютующий жест и тоже выпила.
— Рад, что ты вернулась, командор, — шепнул подкравшийся сбоку Рендел. Данан, не оборачиваясь, скосила на мужчину взгляд, ощупала снизу-вверх.
— Сыкуешь быть командором?
— Вы б знали, как! — так же шепотом ответил Рендел. — А это сложно? — спросил совсем тихо, для чего пришлось придвинуться к Данан поближе. Та вновь прошлась взглядом по смотрителю и вместо прямого ответа развела руки в стороны. Скривила дурашливое лицо. Рендел без труда разобрал смысл: «Да плевое дело! Посмотри на меня! Даже я справляюсь!»
Рендел отстранился и засмеялся. Он пытался скрыть смех за распитием эля, но настолько расхрюкался в кружку,
— Ну, между нами, командор, вы довольно безалаберная.
— Зато ты очень ответственный, — протянула Данан коварно сощурившись. — Хочешь подежурить этой ночью?
Он мог бы удрать с фразами в духе «Нет-нет», но вместо этого заявил:
— А можно не этой? У меня немного другие планы, — сказал Рендел, посмотрев перед собой. Данан проследила его взор и наткнулась на Райан Обри. Командор с интересом посмотрела на преемника:
— Ее брат не против?
— Так я ж не его собираюсь трахать.
Данан рассмеялась. Рендел залпом допил руамардский самогон, скривившись, выдохнул. Отставил кружку и как бы по секрету ответил более внятно:
— Пока не знаю. Я назначил его сегодня дежурить на воротах. А то он от нее вообще не отлипает.
— Злоупотребляешь положением?
— Самую малость, — отозвался Рендел и, нахрабрившись, направился к Райан.
Данан долгое время наблюдала за праздником в общей зале. Затем, обновив порцию эля, вышла на улицу и взялась блуждать по бейли. Время от времени она поднималась на стены, забиралась в башни, наведалась даже на конюшню — проведать Светлячка. Разумеется, она бы никогда не взяла подарок брата в странствие, где ей пришлось бы с ним расстаться. Ллейд, кстати, спрашивал, как поживает скакун, и долго смеялся, услышав прозвище, которое в Калагорне получил вороной жеребец.
Голос внутри нее был смирен и тих. То ли потому, что остался удовлетворенным сделкой и тем, что затянул ее, Данан, на другую сторону. Ту, с которой она должна была воевать в первых рядах. А, может, все дело было в Капкане Хранителя, который чародейка привезла с собой. Рендел говорил, с прибытием командора сам воздух в Калагорне будто стал мягче.
Наверное, все же из-за Капкана. Проходя мимо тренировочных площадок, Данан услышала, как Анси в привычной жеваной манере что-то рассказывает рядовым про арбалетные болты. Вечный, усмехнулась чародейка, кто о чем — а этот все о болтах.
Вернувшись к себе, Данан долго смотрела в огонь в камине, а под утро, так и не уснув, вновь выбралась на улицу. Рассвет в Калагорне и морозный воздух гор и моря неподалеку продирал до костей — и здорово бодрил.
Поглядев со стены во двор, Данан обнаружила, что верхний бейли опустел. Большинство гуляк уже спали, а самые стойкие перебрались в таверну. Оттуда до сих пор доносился нестройный и немного охриплый хор, выводивший:
Я побывал в стольких местах,
Что все не рассказать.
Я знал седло, надежду, страх
И из земли кровать.
Встречал людей. Не назову
Уже их лиц, имен.
Но всякий раз — в морях, в дыму
Я вспоминал свой дом…
Но всякий раз — в морях, в дыму
Я вспоминал свой дом…
Мне опыт пройденных путей
Как свет на сердце лег!
Куда бы не пошел теперь,
Я не страшусь дорог!
Все потому, что мой очаг
Горит в ночи и днем!
О нет, о нет, мне не забыть
Мой милый, милый дом!