Прогулки с Бесом
Шрифт:
– Секунду, военная минута равна бесконечности.
– Тебе-то откуда знать?
– Знаю...
Почему отказалась идти и пропустила выгодное место в каменоломнях?
О каком "хорошем месте" забота, когда вокруг творится ужас, а ты одна с тремя малыми ребятами? Что выбрать: явление отца, или бег в каменоломни после разрыва первого советского снаряда на стене здания бывшего пансиона благородных девиц? Стена близко, меньше сотни метров от временного жилища, и случись неточность с наводкой орудия накрыли одним снарядом.
– Нет, баталеры били прямой
Артиллеристы работали без корректировщика, но и от такой работы любитель чужих томатов без хлористого натрия мог расстаться с жизнью или получить увечье.
– Густо переживаешь, послабь.
– Густо, оно того стоит. Шесть десятков лет минуло, а вечер последних дней июля сорок третьего не думает забываться.
Только женщина может не подчиняться логике событий, за что и заработала "выслушай женщину и сделай наоборот".
Тогда никому и ничего мать не говорила, возражающего рядом не было, а пушечка, отработав три, или четыре снаряда, умолкла. Надолго?
– Пора бежать в каменоломни, спасать выводок!
– пушка била с востока, каменоломни-спасители находились на западе, и логика войны говорила: "если включить ноги в быструю работу - добежите до укрытия, где и десяток пушек не достанут".
Какие иные рассуждения о работе советской артиллерии могли быть у измученной страхом матери троих малолетних детей и жены вражеского пособника? Если подчиняться рассудку - после первого снаряда на стене здания пансиона благородных девиц мать должна сказать:
– Некого ждать, нет отца нашего! Бежим спасаться сами!
– мать, отключив всякое соображение, перешла на управление "автопилотом" и оставалась в режиме ожидания.
Что могло случиться, потащи мать выводок в пещеры, а отец, прикатив под охраной автоматчиков числом двое на пару дюжин пособников, никого не застал? Враги проявили акт милосердия и оставили прислужника с глазу на глаз с освободителями?
И чем бы кончились наши первые часы после освобождения от врагов?
– Освобождение от жизни из расчёта "один к ста" могло произойти после удаления линии фронта на запад, заниматься разбором "свой-чужой" передовым соединениям некогда, не их задача. Мелочи без последствий бывали, и вот одна: на одной из улиц за монастырём, девочка, избежавшая угона в Рейх, сидела на пороге дома и ждала прихода "наших". Увидела первого совецкого солдатика, заплакала в радости и получила ответ на девичьи слёзы:
– Шо, сука, наеблась с немцами, а таперича плачешь!?
– "торжество минуты освобождения от рабства на всю жизнь осталось в памяти ярким пятном"!
– Шаблонишь, шаблонишь, без газетных передовиц обойдёмся!
– многое из последующего стёрлось и забылось, но как "приветил свой" запомнила навсегда.
– Обиды от своих нестерпимее, потому и запомнила.
– Не еблась с немцами, мала была!
– исповедовалась женщина возрастом за пятьдесят и когда в отечество пожаловало время признавать старые грехи, пусть и в малом объёме, но и без последствий.
– Как назовём носителя свободы,
– Годится. Не важно как назвать, важно чтобы названный себя героем видел. "Приветил" девчонку по причине порченой породы, видимых худых примеров от младости, батюшкины лекции:
– Бабу в строгости держать надыть!
– с переходом к практике на жене. Скотство сродни дремлющей инфекции, или цепной реакции, на выбор, что доступнее в понимании. Вы "свои", иными быть не можете. Если кто-то отличается от массы - белую ворону не принимаете в стаю и могут заклевать:
– Перекрасься! Будь, как все, не старайся выглядеть лучше!
Три: солдатик злым родился, а война добавила зверства в кровь и душу. Война хорошего не даёт, но зверства сверх меры, вот и очищал родную землю от врагов с ревнивой мыслью:
– Все суки с немцами спали!
– опровергали верха уверенность солдатиков в греховности оккупированных, не делали этого - опрос не проведён. Всякий, заявлявший "не все с немцами спали" рисковал загреметь туда, где "Макар телят не пас".
Писавшие о войне по горячим следам освободителя оправдали бы в два счёта: "воин не отошёл от горячки боя, в беспамятстве пребывал вот и ляпнул первое, что пришло в перегретую жарой и боем голову". Какой спрос с беспамятного, кого судить, война, поди!
– Факты связей оккупированных "совецких" женщин с врагами были, и если "да" - упомянем? Или умолчать и спрятаться под "одеялом незнания"? "Ничего не понимал в отношениях между захватчиками и захваченными женщинами"?
– Были, были, всегда и везде были, и впредь будут... Войны затеваются по одним причинам, а лакомство вражескими женщинами вроде награды, "десерт", или "сопутствующие товары". Истинные патриотки с лозунгом "засохну без корня", но не пересплю с врагом" строго судили слабых на вражеские ласки, павшие телом проходила по статье строже, чем рядовая измена.
– Французы павшим соотечественницам головы брили...
– Измена плотью каралась жестче, и считалась презреннейшей из всех видов измен. Но не следует забывать и о половой всеядности.
– Что за "всеядность"?
– Со всякой готов переспать?
– Нет.
– И захватчикам оставим выбор: не всякая из оккупированных выглядела "конфеткой". Голод на женскую плоть могуч и властен, неодолим, но и ему бывает отказ.
– Внимание врагов "совецкими" женщинами ценилось выше внимания соплеменников? Так понимать?
– Внимание всегда внимание от кого не исходи. Если враг оказывал внимание женщине - срабатывал инстинкт и враг выходил из определения "враг". Что видишь сегодня? Засилье Кавказа: наполовину арийские женщины, русские, то есть, выпускают чёрненькое потомство. А ведь прежние враги по крови очень близки к русским женщинам, чем "кавкаски чалавэк
И название связи пришельцев с аборигенками имеется: "упущенные возможности улучшения русского племени".
– Поясни?
– Что пояснять, что непонятно? Смотрю, напрасно потрачено двенадцать лет, впустую...