Прогулки с пантерой
Шрифт:
— Да нет, — Коньков задумался. Внешне он напоминал мне актера Дэвида Духовны. Беспроигрышный типаж для романтических особ от двадцати и выше. Интеллигентный, но мужественный. Не красив, но обаятелен, вкрадчив. Как кошка.
— Вы что-то еще хотели нам сказать? — Гришка поднялся с кресла, прошелся до окна и обратно и пытливо посмотрел на Дмитрия, — или я ошибаюсь? Во время своего променада Гришка умудрился незаметно закрыть окно, и в комнате стало пронзительно тихо. Так тихо, что можно было расслышать движение стрелки наручных часов.
— Ерунда, —
— С этого места поподробней, — встряла я, — что еще за тренинги?
— Да есть в Москве одна модная психология. Василиса … как же ее… а, вспомнил, Иванова!
— Как тебе этот красавчик? — спросил Гришка. Разговор он пытался совместить с поеданием шаурмы. Получалось не очень. Большая часть блюда в итоге досталась кошке, которая на общепитовских харчах разъелась до размеров небольшого бегемота. Она терлась под нашим столом и ловко ловила падающие из Гришкиного рта куски.
— Прожевал бы сначала, — поморщилась я.
— Отзынь. Ты не ответила. Ах, черт! Да на, ешь! — Гришка сунул тарелку под стол и кошка принялась с утробным урчанием вылизывать посудину, — ууу, прорва.
— Да нормальный мужик. А так… кто его знает. Он не любил Альберта, это и ежу понятно. Опять же хорошо знал семейную пару, легко мог заманить куда угодно. Но главное, Гришк, с Ариной все больше и больше картинка сходится.
— Это да, — икнув, согласился Григорий, — че там он про Василису говорил? Ты, Настюх, знаешь, я всех этих психологов, кроме твоего Лешки конечно, на дух не переношу.
— Лешка психотерапевт, а не психолог, он врач, сколько раз тебе объяснять? Это две большие разницы.
— Ну извини, мать. Поправку принял, но к Василисе все равно тебе идти. Надо на всякий случай проверить.
Кошка, отполировав тарелку до блеска, благодарно муркнула. Потерлась о Гришкину ногу, лениво подошла ко мне, и вдруг со всей дури запустила когти в мою щиколотку, одновременно косясь на почти нетронутую порцию.
— Ай, — вскрикнула я, — лопнешь, старушка.
— Мяу, — согласилась кошка и запустила когти еще глубже.
Под стол перекочевала вторая тарелка, а мы с Гришкой под шумок смылись из харчевни.
В Василисе странным образом сочетались агрессивная женственность и совершенно мужские черты. Огромный бюст выпирал из выреза ажурной кофточки, в то же время талия без предупреждения переходила в бедра. Пухлые губы смотрелись ужасающе нелепо на грубо вылепленном лице, а яркий, скорее вечерний макияж лишь усугублял жесткость взгляда. Похожим образом выглядят трансвеститы, но я могла руку дать на отсечение, что некоторые ее формы были природного происхождения. Скорее всего, имела места гормональная аномалия. Не исключено, что психологиня каждое утро бреет свой волевой подбородок.
— Милочка, вы должно быть в курсе,
Уперев мощные руки в мощные боки, она грозно сверлила меня взглядом, не обещая поблажек.
— И все же? — в сто первый раз возразила я.
— Я не по-русски говорю? — вышла из себя «малышка», — недоходчиво объясняю?
— Ну хорошо, тогда завтра а может быть уже и сегодня, к вам придут из милиции и вам все равно придется эту самую конфиденциальность нарушить. Нужны формальности, ради бога!
— Да что вы ко мне цепляетесь? На каком основании? У меня лицензия, у меня все законно! Что вам надо?
— Ладно, объясню еще раз. Мы расследуем убийство. Очень жестокое. Мы собираем информацию. Любую. Нам важно как можно быстрее найти убийцу. Мы просим вас помочь.
— Да ничем я вам не помогу! У меня все анонимно. Я не спрашиваю у людей ни имен, ни отчеств, не выпытываю их биографию, мне неведом круг их знакомых.
— Как же вы работаете? — удивилась я, — разве психолог не должен знать предысторию?
— У меня свои методы, — отрезала Василиса, — а работаю я жестко. Могли бы и заранее узнать, прежде чем идти ко мне.
— Не узнала, простите. Так что не сочтите за трудность, поведайте.
— На тренингах я ставлю людей в очень жесткие ситуации. Мы проигрываем ситуации, когда оптимального выбора не существует. Понимаете?
— Нет.
— Вот вам недавний пример. Если смотрите телевизор, то знаете эту историю. Парня заставили убить, поставили перед выбором — или ты голову рубишь или тебе рубят.
— И что?
— В этой ситуации нет оптимального выбора. Изначально.
— Ну… все равно каждый выберет что-то. В итоге.
— А что бы выбрали вы? — жесткие глаза Василисы уставились мне куда-то в центр переносицы. Я поежилась.
— Типун вам на язык. Даже и представлять такое не хочу.
— А я заставляю тех, кто приходит ко мне, представлять такие ситуации.
— Да зачем??? Что за бред?
— Ко мне приходят те, кто не считает это бредом. И даже из них немногие выдерживают программу до конца.
— Смысл, конченая цель?
— Расширить рамки сознания, научиться видеть мир без прикрас и принимать как факт, что наша жизнь и есть цепочка ситуаций, в которых нет оптимального выбора.
— О, кей, допустим, я приняла этот факт. Мне легче станет?
— Нет, этого не обещаю, но вы станете сильнее.
Сама того не заметив, я втянулась в дискуссию. Начала махать руками, плеваться и шипеть, доказывая что дважды два — это четыре. Но слаба я была против Василисы. Она приводила мне все новые и новые примеры — можно спасти только одного близкого из двух, кого выберешь? Представь себя жертвой кораблекрушения, остался последний спасательный жилет, рядом плачет ребенок, но никто, кроме тебя, ничего не видит… Ты с любимым человеком заблудилась среди снежных вершин, он обессилел, без сознания, нет никакой еды, но рядом ваша любимая собака, нож, спички. Спасешь ли ты близкого человека такой ценой?