Прохоровское побоище. Правда о Величайшем танковом сражении
Шрифт:
В некоторых источниках встречается утверждение о том, что в подготовке и проведении контрудара 12 июля принимал участие лично заместитель Верховного главнокомандующего Маршал Советского Союза Г.К. Жуков. Он якобы уже за сутки до контрудара находился под Прохоровкой и с Н.Ф. Ватутиным проверял готовность войск, проводил совещания с командным составом. Это не соответствует действительности. Георгий Константинович в это время находился на Брянском фронте и прибыл на КП Воронежского фронта лишь утром 13 июля 1943 г. Представителем Ставки ВГК на Воронежском фронте был А.М. Василевский. Именно на его плечи легла вся ответственность за подготовку ввода в бой 5-й гв. ТА и 5-й гв. А, а потом и за
1943 г. начальник Генштаба неотлучно находился непосредственно в войсках под Прохоровкой.
На рассвете, в то время как В.Д. Крючёнкин проводил совещание в Плоте, А.М. Василевский приехал на КП 2-готк. Те, кому выпало встречаться в это время с Александром Михайловичем, вспоминали, что он был сосредоточен и задумчив. Состояние его понять нетрудно, в этот момент он являлся старшим воинским начальником на Воронежском фронте. И когда Н.Ф. Ватутин попросил у И.В. Сталина разрешение провести фронтовой контрудар с использованием двух резервных армий, маршал его поддержал. Они вместе обсуждали и разрабатывали этот план. Но с тех пор ситуация стала стремительно меняться в худшую сторону. Остались сутки до намеченного срока, но один из важнейших вопросов: «Сумеют ли войска удержать подступы к станции до утра 12 июля?», а значит, отстоять и запасной рубеж развертывания ударной группировки фронта, оставался открытым. Вчера дивизии СС, потеснив части генералов А.С. Костицина и А.Ф. Попова, овладели рубежом, ранее намеченным для ввода в сражение армии П.А. Ротмистрова и А.С. Жадова. Где сегодня остановят противника наши войска? С этими мыслями и приехал он к генерал-майору А.Ф. Попову.
«Утро 11 июля наступило в относительном спокойствии: изредка постреливали орудия, вдали гудели одиночные двигатели, – вспоминал начальник разведки корпуса Е.Ф. Ивановский. – Занялся прохладный рассвет. По горизонту разлилось оранжевое половодье.
Несколько командиров, в том числе и я, находились безотлучно на НП корпуса, расположенном в окопе на огородах села Правороть. Помню, взглянул на часы: 4 часа 15 минут. Я стал наблюдать через стереотрубу, стараясь уяснить, что произошло на стороне противника за ночь. Отвел глаза, почувствовал, что кто-то настойчиво трясет за локоть. Командир отделения разведки сержант Сторожук говорил мне, сбиваясь на свой украинский:
– Товарищ пидполковник! Якэйсь вэликэ начальство прийихало. Ось, воны вже сюды…
Подкатили две машины, из них вышли несколько генералов. Впереди – высокий, с седыми висками из-под полевой фуражки, на погонах у него большие, незнакомые мне звезды. Маршала я видел впервые и не сразу нашелся. Но когда он приблизился вплотную, я подтянулся, сообразил, что к чему, и представился по форме:
– Товарищ Маршал Советского Союза, начальник разведки второго танкового корпуса подполковник Ивановский.
Маршал А.М. Василевский поздоровался за руку, спросил:
– Как обстановка, товарищ Ивановский? Как ведет себя противник?
Я доложил последние данные о противнике, показал на местности и по карте положение наших частей. Неприметно мигнул Сторожуку, и тот понял, помчался за комкором.
Генерал А.Ф. Попов, прилегший на пару часов отдохнуть, явился незамедлительно. Маршал пожелал послушать его, и он стал докладывать, как нам показалось, с академической пунктуальностью. Указал направления на север и на
На лице маршала промелькнула усмешка. Прервав мягким жестом речь генерала, он сказал просто:
– Ваша задача, товарищи, продержаться сутки на занятых рубежах, продержаться во что бы то ни стало. Ожидается, что на этом направлении немцы бросят в бой свои отборные дивизии… «Райх», «Мертвая голова»… Надо, повторяю, продержаться. Одни сутки… Завтра будет уже легче.
А.М. Василевский отозвал комкора в сторонку. Присели они в междурядьях кукурузы и минут десять беседовали наедине. Генерал Попов позже нам сказал:
– Завтра пятая гвардейская танковая армия Ротмистрова нанесет здесь удар.
Бились несколько суток, а тут еще удар… Силами целой танковой армии! Есть, однако, резервы у советского командования – радостно было это сознавать.
С полчаса пробыл маршал А.М. Василевский на нашем НП. А только уехал, и сразу же будто взорвалась тишина. Налетели с воем и смертоносным грузом бомбардировщики, начался массированный артобстрел. Разверзся на поле под Прохоровкой тот же ад кромешный, который бушевал здесь в предыдущие несколько суток… За это село, ничем особым не примечательное, дрались, как за крупный город» [86] .
Хауссер планировал, что «Мертвая голова» и «Лейбштандарт» должны перейти в наступление одновременно в 5.15
11 июля. Однако к этому времени обе дивизии были еще не готовы к началу атаки. В 4.00 штаб мд «Мертвая голова» доложил: наведение переправы через Псёл затягивается и понтон может быть установлен лишь в 8.00. Но потом ситуация осложнилась. Поступило сообщение, что мостовая колонна из 680-го инженерного полка при уходе от огня русской артиллерии застряла в балке и ее выдвижение к реке пока откладывается. А без поддержки танков атаковать с плацдарма бригаденфюрер Прис не решился. Тем более что контратаки советской пехоты следовали одна за другой. Это была важная, но не единственная проблема во 2-м тк СС. Низкая облачность и дождь не позволяли утром использовать главный козырь – силу люфтваффе для поддержки боевых групп. Бои
10 июля наглядно продемонстрировали слабую эффективность наступления без поддержки с воздуха. Вероятно, по этой же причине было перенесено начало наступления и «Лейбштандарт». В донесении ее штаба детали не указаны, лишь отмечается, что решение принято «из-за плохих погодных условий».
Тем не менее по установившемуся правилу примерно за два-три часа до начала атаки дивизий СС начала действовать их разведка. Перед ней стояли три основные задачи: обнаружить слабо укрепленные участки обороны русских, установить места сосредоточения танков и путем наблюдения или захватом пленного определить намерения противника в ближайшие часы.
Боевая группа «Лейбштандарт» – 2-го грп СС оберштурм-баннфюрера Х. Красса перешла в наступление примерно в 6.00. Из-за того, что 2/58-й мсбр вышел во второй эшелон, а артдивизион бригады находился еще в пути, эсэсовцы без особых усилий преодолели рубеж, где должен был развернуться батальон бригады подполковника Е.А. Болдырева, и подошел к позициям 227-го сп. Это было первое ЧП в целой цепочке событий, которые в конце концов привели к тому, что, несмотря на значительные силы, собранные к утру 11 июля юго-западнее Прохоровки, советским войскам не удалось удержать третью армейскую полосу. Майор В.Е. Сажинов вспоминал: