Проигранные сражения
Шрифт:
Видя бесполезность попыток выяснить причину отставки, я на следующий день приступил к передаче дел генералу Велеру. Это было сравнительно просто осуществить, поскольку Велер знал обстановку не хуже меня. Некоторым утешением для меня было то, что моим преемником становился человек, которого я исключительно высоко ценил как опытного военачальника, обладающего большими полководческими способностями.
23 декабря 1944 года я попрощался с моими командующими армиями и моим штабом. А вечером того же дня согласно приказу я покинул поле битвы под Будапештом. Я покидал войска с тяжестью на сердце. Ныне я рад, что судьба избавила меня от участия в боях на немецкой земле.
После моей отставки мне оставалось только с беспокойством следить за последним этапом пути группы армий вплоть
Прорыв противника между озером Веленце и Будапештом расширялся и углублялся в северном, северо-западном и западном направлениях. 24 декабря советские войска вышли на рубеж Бичке, Эстергом, перерезав последнюю коммуникацию, ведущую на Будапешт. Венгерская столица оказалась полностью окруженной. Начались кровопролитные уличные бои, которых я всегда стремился избежать. Опять появились политические и экономические (нефть!) соображения, которые побуждали Гитлера отдавать приказы о проведении любой ценой бесполезных деблокирующих ударов, абсолютно не обеспеченных силами и средствами. Для этих ударов войска беспощадно снимались с других, также находившихся в опасности фронтов — из Восточной Пруссии, с Вислы, с Западного фронта. Гитлер все еще надеялся, что сможет отбросить русских за Дунай и вновь овладеть Будапештом. Он перестал понимать, что для этого требовалось время и что противник, естественно, тоже не терял времени даром.
Тем выше должна быть оценена стойкость, проявленная группой армий в оборонительных боях, что, оказавшись отброшенной мощным русским наступлением, она все еще удерживала свои позиции и препятствовала выходу противника на оперативный простор.
Прежде чем продолжать наступление, советскому командованию пришлось перегруппировать свои войска и подбросить подкрепления. В самый разгар подготовки противника к новому наступлению, в начале марта 1945 года, группа армий предприняла последнее контрнаступление с целью выхода к Дунаю. Для этого в бой были введены вновь прибывшие сюда соединения войск СС, в том числе охранная дивизия «Адольф Гитлер». Вначале это контрнаступление развивалось успешно. Наступающие немецкие войска овладели Секешфехерваром и почти достигли западного берега Дуная у Херцегфальва.
Зато южнее озера Балатон наступление застопорилось в заболоченной местности. Таким образом, последняя попытка отбросить противника за Дунай окончилась неудачей.
К концу марта войска группы армий все еще оборонялись на рубеже Дравы, по озеру Балатон (2-я танковая армия), по Дунаю (6-я армия), по реке Грон (8-я армия) и примыкали в Бескидах к 1-й танковой армии (группа армий «А»),
Перед фронтом нашей 2-й танковой армии между Дравой и озером Балатон готовились к новому наступлению под командованием Толбухина войска 3-го Украинского фронта. Они должны были совместно с 2-м Украинским фронтом под командованием Малиновского, войска которого располагались по обе стороны Дуная, наступать на Вену, в то время как войска 4-го Украинского фронта под командованием Петрова должны были начать наступление на Брно.
В конце марта противник перешел в это последнее крупное наступление, которое должно было завершиться соединением с войсками западных союзников. Остатки группы армий, истрепанные в непрерывных оборонительных боях, уже не могли сдержать натиска далеко превосходящих сил противника. Тем не менее, ведя подвижную оборону, они замедлили продвижение советских войск, которые смогли выйти на границу Австрии только в начале апреля. Толбухин крупными силами продвинулся южнее озера Нейзидлер-Зее через Винер-Нейштадт на Вену. Туда же по северному берегу Дуная устремились и войска 2-го Украинского фронта, овладев 4 апреля Братиславой. В обоих городах завязались ожесточенные уличные бои. Войска 2-го и 3-го Украинских фронтов продвигались теперь совместно по обе стороны Дуная на запад. В нижнем течении реки
С момента моей отставки командование группы армий «Юг» сменилось дважды. Последним ее командующим был генерал-полковник Рендулич. Сам я оставался в резерве до самого конца войны. В день капитуляции я оказался в небольшом австрийском городке Сент-Иоган-Понгау, где и попал в плен к американцам. Затем я долгое время скитался по лагерям для военнопленных, после чего был отправлен в Нюрнбергскую тюрьму. В конце ноября 1947 года союзники выпустили меня на свободу.
ВЫВОДЫ И ЗАКЛЮЧЕНИЯ
Сущность коалиции. — Политика и стратегия. — Проблема верховного командования. — «Директивы фюрера». — Германский вермахт. — Немецкий солдат. — Красная Армия и ее особенности.
«Любая коалиция уже несет в себе тайный обман», говорит Шарнгорст [10] в книге «Причины успеха французов», а Мольтке в своих «Военных поучениях» высказывается на этот счет еще конкретнее. «Коалиция, — пишет он, — хороша до тех пор, пока общие интересы ее участников совпадают с интересами каждого из них в отдельности. Однако в любых коалициях интересы союзников совпадают лишь до известного предела, ибо, когда одному из участников приходится чем-то жертвовать ради достижения общей цели, рассчитывать на прочность коалиции большей частью уже не приходится. Между тем добиться общего согласия в коалиции весьма трудно, поскольку без жертв со стороны отдельных ее участников нельзя достигнуть больших целей всей войны.
10
Шарнгорст, Герхард (1755—1813) — немецкий военный деятель, генерал. В период подготовки к национально-освободительному движению против Наполеона провел реорганизацию прусской армии. Автор многих трудов по военному искусству. — Прим. ред.
Поэтому всякий оборонительный союз является далеко не совершенным видом взаимопомощи. Он имеет значение лишь до тех пор, пока каждая из сторон оказывается в состоянии обороняться. Таким образом, от коалиций нельзя требовать того, что с военной точки зрения является наиболее желательным. Необходимо ограничиться тем, что представляет выгоду для обеих сторон. Всякое стратегическое решение будет рассматриваться объединенными на таких началах союзными армиями только как компромисс, в котором необходимо учесть особые интересы каждого…»
Это классическое определение, несомненно, применимо и к немецко-румыно-венгерской коалиции. Однако оказалось, что союзники нуждались во взаимной поддержке не только «до определенного предела». Поэтому ни Румыния, ни Венгрия не могли уйти от своей судьбы. Предав союзника и капитулировав перед Красной Армией, они вынуждены были утратить и свой образ жизни. В общей борьбе с Советским Союзом нашим союзникам нельзя было находиться одновременно на «правой» и «неправой» сторонах. А надежды, которые румыны и венгры возлагали на западные державы, оказались нереальными.
Никто не может оспаривать того, что германские вооруженные силы проявили себя во Второй мировой войне как исключительно боеспособные. Если им и не дано было победить, то это случилось не потому, что они воевали не с полным напряжением сил. Победа была утрачена потому, что политическое руководство оказалось не в состоянии правильно оценить те последствия, к которым должна была привести Германию эта война.
Нашими «победами» являются преимущественно кровь и страдания, которые пришлось принести в жертву порочной политике. Это в полной мере относится ко всей войне, часть которой кратко описана нами и которая, можно сказать, являлась самодовлеющей войной одного политического вождя. Принцип примата политики оказался обязательным для немецкого военного руководства. А потому не только военное, но и политическое руководство Германии несет всю ответственность за использование вооруженных сил и за военную стратегию.