Проигравший выбирает смерть
Шрифт:
– Железно… дорожная милиция, – представился человек и махнул согнутым пальцем в сторону поезда. – Вот это… охраняем.
– Хорошо, что вы из милиции. Тут на соседней станции… – Тихон не знал, с чего начать. Навстречу товарняку приближался стук колес другого состава. – Мы отстали от поезда. Подошли к зданию станции…
– Придется задержать!
– Что? – не понял Тихон.
Грохот встречного нарастал.
– Тебя! – Милиционер ткнул пальцем в Заколова. – Воруют. Особенно ночью. Пошел вперед!
– Куда? Да вы ничего не поняли. Я говорю, мы
Последние слова потонули в грохоте встречного состава, выскочившего к полустанку. Колеса длинного товарняка грузно стучали на стыках. Звук дробился стоящими платформами и эхом отскакивал от здания. Лампа на столбе покачивалась и мерцала. Рука милиционера настойчиво пихала Заколова к открытой двери. Тихон пытался что-то объяснить, но милиционер не слушал, да и не мог слышать студента.
Наконец промелькнул последний вагон, но еще не затих стук колес, как дружно дернулись платформы поезда, на котором прибыл Тихон. Он оглянулся, железные конструкции плавно катились мимо. Смутная тень колыхнулась на одной из платформ.
«Нина, – сверкнуло в голове у Тихона. – Она подумает, что я ее бросил».
И тут он услышал отчаянный крик:
– Тиша-а!
Второй раз подвести девушку Заколов не мог. Пьяный милиционер цеплялся за спортивную куртку. Тихон резким ударом стряхнул руку, сунул пальцы в карман кителя опешившего милиционера, выудил студенческий билет и помчался за уходящим поездом.
Тяжелый состав медленно набирал ход. Заколов догнал свою платформу, руки вцепились в выступ бортика. Он крикнул:
– Нина, я здесь! – и подтянулся.
Сверху мелькнула темная фигура. «Это не Нина!», – успел удивиться Тихон. Что-то лязгнуло, створка бортика, за которую держался Заколов, откинулась наружу. Пальцы соскользнули, Тихон шлепнулся вниз и кубарем покатился по насыпи.
Сверху снова крик, на этот раз безнадежный:
– Тиша-а!
И чей-то чужой, но очень знакомый, неприятный гогот.
За падением Заколова наблюдали еще две пары глаз. Одна с радостью, другая равнодушно. Обе принадлежали людям в милицейской форме.
Глава 14
– Ну все! Мы от него отделались! – Есенин бросил прощальный взгляд на кувыркающегося по насыпи студента и повернулся к Нышу, удерживающему Нину. – Ты что ей пасть заткнуть не в силах?
– Кусается, стерва! – Ныш, оправдываясь, показал руку. – Но теперь пусть орет. Кто ее услышит!
Есенин присел на корточки перед хнычущей девушкой, подал ей упавшего медвежонка и ласково спросил:
– Девочка, мы скоро сойдем и тебя оставим в покое. Ты нам не нужна. Ты лучше скажи, как ты оказалась здесь, на неуютном товарняке?
– Нас проводник столкнул, – сквозь слезы объясняла Нина.
– Проводник? Гриша? Значит, вояки вас не защитили. Ну, а потом ты с дружком что делала?
– Мы вернулись к платформе, увидели этот поезд, и Тихон сказал, что поедем на нем.
Нина с надеждой смотрела в маленькие бесцветные глазки Есенина. Еще совсем недавно он наседал
– Но почему вы на таком неудобном решились ехать? – Есенин постучал по железкам. – Попробовали бы купить билет на пассажирский поезд.
Нина замялась, спешно придумывая нужные слова. Внутренний страх ей подсказывал, что про кассира говорить не следует.
– Тихон сказал, что там ни один нормальный поезд не останавливается. Предложил на этом подъехать до крупной станции.
– Тихон так решил, видимо, спешил. – Есенин улыбнулся и подмигнул: – Ну, а погреться-то куда-нибудь заходили? Замерзли небось?
– Не успели. Этот поезд сразу пришел.
«Не совсем», – отметил про себя Есенин. Кое-кто успел таких дров наломать!
Но вслух он произнес:
– А я три или четыре сигареты извел, дожидаясь поезда. И ты знаешь, курил не спеша. Где же ты была все это время? Ведь ночью холодно!
– Я… Мы… – девушка переводила растерянный взгляд с Есенина на Ныша. – Мне было не холодно! Я джинсы надела. И… я же была не одна.
– Целовались?
– Угу, – кивнула смущенная Нина.
Есенин задумался. Похоже на правду. В поезде девка была в юбке. А молодежь нынче такая бесстыжая, им хоть всемирный потоп, все равно будут обжиматься.
Но ведь скрипнула же дверка на станции, когда он Ныша, ошалевшего от легкой наживы, на поезд заталкивал! Кто-то туда вошел? Может допросить девку с пристрастием, вдруг она юлит?
Так и впрямь будет лучше. А потом под колеса! Ныш сделает, куда ему теперь деваться.
А Есенин, как честный вор, ручек марать не будет. Отойдет в сторонку. Покурить.
Глава 15
Падение на насыпь с движущегося поезда для Заколова оказалось довольно удачным. Он приземлился на ноги, успел сгруппироваться и несколько раз кувыркнуться вперед. Боли и ушибов не было.
Когда он встал, мимо проезжала последняя платформа!
Все решают секунды!
Тихон стремглав выскакивает на рельсы. Сзади, совсем рядом, бежит и чем-то угрожающе размахивает кричащий милиционер. Впереди набирает скорость состав, увозящий Нину, попавшую в беду.
Тихон давно так не бегал! А скорее всего – никогда.
Тут нельзя экономить силы – нужен спринтерский рывок по шпалам.
Он мчится, высоко взметая колени, молотя локтями воздух, и видит перед собой лишь коричневый борт последней платформы. Сначала он быстро сокращает расстояние. Но поезд непрерывно ускоряется, а человеческие силы тают. Последние метры сжимаются со стойким упорством, будто между ним и платформой воздух становится вязким и плотным. И чем ближе он подбирается к заветной цели, тем сильнее возрастает сопротивление. Каждый сантиметр теперь отвоевывается с великим трудом. Воздух жжет разинутое горло, глаза застилает едкий пот.