Происхождение христианства в свете рукописей Мёртвого моря

Лившиц Гилер Маркович

По мнению Гуссенза, Комментарий к Аввакуму был написан в последние годы Римской республики, вероятно, между 70 и 30 гг. до н. э. Клаузнер полагает, что в этом произведении получили отражение события Иудейской войны 66—73 гг. Рот считает возможным отнести составление Комментария к Авва­куму к 66—68 гг., а возможно, к 69—70 гг. Медико утверждает, что Комментарий был написан некоторое время спустя после разрушения Иерусалимского храма.

И. Д. Амусин считает возможным говорить о более позднем появлении Комментария на Аввакума и Дамасского документа по сравнению с Уставом общины. По его мнению, обращает на себя внимание тот факт, что в Уставе ни разу не упоминается «праведный учитель», а в Комментарии на Аввакума

и в Дамас­ском документе, наоборот, его образ получил уже значительное развитие. И. Д. Амусин полагает, что это развитие традиции об учителе может служить свидетельством в пользу более позд­него написания последних двух произведений по сравнению с Уставом.

* * *

Различные мнения высказаны по вопросу о датировке Ком­ментария к Науму. В первом отрывке (столбце) этого докумен­та встречаются имена Антиоха и Деметрия, царей Селевкидской Сирии. Несмотря на это, датировка и интерпретация памятника наталкиваются на большие трудности, так как в Селевкидском царстве было девять Антиохов и три Деметрия. Во втором, третьем и четвертом столбцах Комментария к Науму часто встре­чаются наименования «Эфраим» и «Менашше». Правильная датировка документа в значительной мере зависит от раскрытия сущности этих символических терминов. На основе анализа текста трех последних столбцов И. Д. Амусин высказал прав­доподобное предположение о том, что в них фарисеи условно обозначаются термином «Эфраим», а саддукеи — «Менашше». По его мнению, в этих столбцах отражена борьба между фари­сеями и саддукеями в период между 76—67 гг.

* * *

Правильной датировке кумранской общины и рукописей Мертвого моря в значительной мере может помочь установление этнической принадлежности «киттиев» («киттим»), о которых имеется много упоминаний в кумранских текстах. Кстати, тер­мин «киттии» часто встречается в Библии и в так называемых апокрифических книгах, а также в «Иудейских древностях» Иосифа Флавия. В книгах Иеремии и Иезекииля упоминаются острова киттимские. По данным книги Исаии, у киттиев были торговые отношения с Тиром. В Бытии и в 1 книге Хроник киттии причисляются к сынам Иавана, т. е. к греческим пле­менам. Также в Первой Маккавейской книге термин «киттии» служит обозначением греков. В книге Даниила под киттиями имеются в виду римляне.

В Комментарии к Аввакуму дается подробная характеристика киттиев. Они приходят издалека, с островов моря, и покоряют (буквально: «растаптывают») страну при помощи коней и «ско­та». Киттии наводят страх на все народы, стремятся при­чинить им вред, ведут по отношению к ним коварную полити­ку. Один властитель киттиев сменяет другого, но все они приходят для опустошения страны. Киттии опытны в военном деле, отличаются смелостью и быстротой передвижения. Они насмехаются над царями и начальниками, их властители с помощью многочисленного войска легко завоевывают чужезем­ные крепости, которые затем разрушают. Киттии захватывают громадную добычу, которую присоединяют к своим богатст­вам. Они отличаются жестокостью и свирепостью, уничто­жают покоренное население, не щадят женщин, детей и стари­ков, приносят жертвы своим «значкам» (знаменам) и покло­няются (буквально: «страшатся» — «относятся с благоговени­ем») своему оружию.

Многое из рассказанного применимо к любому войску, всту­пившему на путь захватнических и грабительских действий. Это обстоятельство привело к тому, что ученые отождествляют кит­тиев то с одним, то с другим народом. В пределах находившихся в поле нашего зрения хронологических границ должны быть при­няты во внимание две возможности: киттии были либо греко-македонянами (Александр Македонский и его преемники — Селевкиды или Птолемеи), либо римлянами.

В тех частях Комментария к Аввакуму, где речь идет о киттиях, ничего не говорится о группировках и отдельных

лицах страны. Следовательно, отсутствует связь между данными о внешнеполитическом положении Иудеи и сообщениями о ее внут­реннем состоянии. Единственным исключением является то место Комментария к Аввакуму, где рассказывается о том, что имущество и добыча последних иерусалимских жрецов попадут в руки «воинства киттиев». Однако, как правильно отмечает Барроус, это место не находится в должной связи с теми места­ми произведения, где речь идет об упомянутых группировках и лицах. Некоторыми исследователями отмечено, что автор Комментария к Аввакуму говорит о киттиях в будущем времени. Его высказывания о них создают впечатление, что завоевание Иудеи киттиями еще не имело места, но такая угроза существо­вала.

Некоторые исследователи отождествляют киттиев с греко-македонянами. Однако большинство ученых полагает, что их следует отождествлять с римлянами. Они при этом подчерки­вают то обстоятельство, что своим знаменам обычно поклоня­лись только римляне. По мнению некоторых исследователей, киттии, упоминаемые в Военном трактате, это те же, о которых идет речь в Комментарии к Аввакуму. Другие ученые счи­тают, что в Военном трактате слово «киттии» не употребляется в таком же значении, как в Комментарии к Аввакуму.

Трудность разрешения проблемы «киттим» усугубляется тем, что в Военном трактате встречаются также выражения «кит­тии Ашшура» (или «киттии из Ашшура») и «киттии в Егип­те». Сукеник, Бардтке, Молин и Вильсон полагают, что автор Военного трактата в данном случае имел в виду Селевкидов и Птолемеев. На наш взгляд, это мнение ошибочно, так как в древнееврейском языке слово «Ашшур» употреблялось для обозначения Ассирии, а не Сирии. В Ветхом завете Ассирия и Сирия всегда рассматриваются как разные страны.

Как полагал Клаузнер, под «киттиями Ашшура» автор Воен­ного трактата подразумевал римлян. Такой же точки зрения придерживается и Брандон. Рот утверждает, что правильно понять смысл выражений «киттии из Ашшура» и «киттии из Египта» можно только в свете событий Иудейской войны. Он подчеркивает тот факт, что весною 67 г. Веспасиан принял ко­мандование военными силами, расположенными в Сирии, а сво­его сына Тита послал в Египет с поручением перевести оттуда в Палестину 15-й легион. Рот утверждает, что упомянутые выра­жения обозначают римские войсковые части, находившиеся во время Иудейской войны в Сирии и Египте.

По мнению Вермэ, в Комментарии к Аввакуму словом «кит­тии» обозначаются римляне. Он, однако, допускает, что в более раннее время, около 100 г. до н. э., этим именем называли греков. Молин полагает, что в Ветхом завете термин «кит­тии» первоначально служил для обозначения жителей города Китион на Кипре, затем преимущественно греков и, наконец, всех западных держав. В книге Даниила этим термином обозна­чали римлян. По утверждению Флуссера, в Военном трактате, как в Первой Маккавейской книге, слово «киттии» означало гре­ков. Однако в Комментарии к Аввакуму, как и в книге Дании­ла, оно служило для обозначения римлян.

В одной из своих ранних работ, посвященных кумранским рукописям, Дюпон-Соммэ утверждает, что в разные периоды слово «киттии» имело различное значение. Первоначально оно означало население города Китион на Кипре, но с течением вре­мени этим словом стали обозначать жителей островов восточной части Средиземного моря, также македонян и даже римлян. В книге Даниила (11, 30), как и в Комментарии к Аввакуму, под термином «киттии» подразумеваются римляне. В Военном трактате же словом «киттии» обозначаются македоняне или скорее всего преемники Александра Македонского: Селевкиды в Сирии и Лагиды в Египте. На основе вышеизложенного Дю­пон-Соммэ заключает, что Военный трактат относится не к рим­ской эпохе, как Комментарий к Аввакуму и Дамасский документ, а к эллинистической эпохе.