Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера
Шрифт:
Большинство немцев, в стадном чувстве оглядываясь на всех остальных, старалось убеждать себя в том, что все они служат чему-то стоящему и правому. Для немцев это совсем не сложно — они народ дисциплинированный, а повиновение начальству — высшая немецкая добродетель!
Позднее это послужило поводом для политических и исторических инсинуаций, ставших расхожими штампами, — и с ними приходится сталкиваться на каждом шагу. В очередной раз, например, они повторяются в интервью известного кинорежиссера Дани Леви — автора странной кинокомедии «Мой фюрер», вышедшей в германский кинопрокат в канун 2007 года: «говоря о Гитлере, мы говорим и о народе Германии. Каждый народ выбирает того предводителя, который ему нужен. Иными словами, Адольф
62
«Еврейская газета», Берлин, Nr. 02 (54), Februar 2007, с. 19.
Но не это ужасно, поскольку это просто не соответствует истине: немцы вовсе не выбирали Гитлера, как не выбирали они ни Ульбрихта, ни Хоннекера! Ужас и трагедия совсем в ином: в том, что подобные деятели все-таки становятся во главе народов, которые их вовсе не выбирают.
Немцы же, в силу своей дисциплинированности, и пострадали больше многих других, хотя с немецкого народа, как и с любого другого, нельзя снимать ответственность за его историю — и не только за историю Третьего Рейха.
Вовсе не немцы, например, инициировали создание Берлинской стены, но построили ее они сами, и они же добросовестнейшим образом сохраняли и охраняли ее затем почти три десятка лет! Да и разломана она была фактически извне — в результате таинственных и опрометчивых политических игр М.С. Горбачева: немцам лишь показалось, что им позволили ее разрушить, а потом уже было поздно исправлять это недоразумение!..
Что уж говорить при этом о концлагерях, созданных и действовавших по указанию собственного, немецкого начальства!..
Гитлер был уникален, такие личности в принципе несопоставимы с целыми народами. Вот Гиммлер был зауряден, и на его месте могли оказаться многие другие из миллионов немцев (но далеко не каждый!) — и трудиться столь же добросовестно и продуктивно.
В этом трагедия немецкого национального характера, но он такой, какой уж есть!
Это, однако не наша тема.
Позволим себе, впрочем, небольшой логический этюд: коль скоро кинорежиссер Леви отождествляет немецкий народ и Гитлера, а последний показан в его фильме как откровенный дегенерат, то эта его (Леви) оценка, следовательно, распространяется и на всех немцев.
Что ж, эта индивидуальная точка зрения имеет право на существование, как и любая иная! Хотя и обидно за современную культуру, в которой бытуют подобные оценки.
Формально Гитлер не смог выполнить обещания никогда больше не проводить выборов, сделанное в феврале 1933, — приходилось, все-таки, соблюдать какую-то видимость респектабельности. Это, впрочем, шло ему на пользу!
11 ноября 1933 года 96 % германских избирателей приняли участие в голосовании, побив, тем самым, прежний рекорд избирательской активности, и отдали, наконец-то, уже 92 % своих голосов за НСДАП — на новых выборах в Рейхстаг, [63] игравший теперь, однако, нисколько не большую практическую роль, чем Верховный Совет СССР.
63
К. Залесский. НСДАП, с. 462.
Заметим притом, что и приведенные результаты голосования — свидетельство далеко не абсолютного господства нацистов над умами соотечественников: более десяти процентов немецких избирателей не только придерживались иных взглядов, но и наглядно демонстрировали это, что никогда не допускалось на выборах в Верховный Совет СССР — по крайней мере по официальным отчетам!
Тем не менее, Гитлер в конце концов добился того, что известный немецкий
64
М. Кох-Хиллебрехт. Указ. сочин., с. 18.
Однако и это продолжалось недолго: пока все, казалось бы, шло хорошо, Гитлер вполне импонировал немцам; неудачи же поколебали всеобщее обожание: «Тот всенародный восторг, вызванный успехами внешней политики Гитлера, который существовал в мирные времена, испарился без следа по мере продолжения войны. Помимо понятного желания скорейшего прекращения военных действий, в широких кругах германского народа существовало и глубокое разочарование в Гитлере как лидере нации и государства» [65] — писал уже после войны гросс-адмирал Эрих Редер, командующий немецким флотом в 1935–1943 годах.
65
Э. Редер. Гросс-адмирал. Воспоминания командующего ВМФ Третьего рейха. 1935–1943. М., 2004, с. 450.
Подобные настроения наиболее наглядно проявились в верхушечном заговоре 20 июля 1944 года, жестоко подавленном. Но и после этого, все ближе к концу войны, многие приказы Гитлера молчаливо игнорировались и отдельными ответственными лицами, и массой публики — в результате Гитлеру приходилось заметно умерять свои радикальные распоряжения.
Однако на протяжении десятка лет так именно и обстояло дело, как сформулировал Голо Манн — и это подтверждается самыми ближайшими соратниками Гитлера.
Генерал-фельдмаршал Альберт Кессельринг: «Приказы принципиального характера исходили только от одного лица — Адольфа Гитлера. Остальные были только исполнительными органами». [66]
Доходило даже до того, что когда в августе 1939 британский посол в Берлине сэр Невил Гендерсон просил Германа Геринга оказать умиротворяющее влияние на Гитлера, то наци номер 2 четко ответил ему: «мы, все остальные, не больше чем пыль под его ногами». [67]
66
В. Мазер. Указ. сочин., с. 180.
67
Х.Р. Тревор-Роупер. Последние дни Гитлера. СПб., 1995, с. 143.
Двенадцать лет нацистского режима не прошли даром.
В начале 1946 года, почти через год после завершения войны в Европе, фельдмаршал Монтгомери, возглавлявший администрацию в британской зоне оккупации Германии, отмечал: «я располагал информацией, что значительная часть населения, примерно 60 процентов, убежденные нацисты». [68]
Разумеется, эти люди оставили после себя потомство — физическое и духовное.
Поскольку их победители тоже не были ангелами, а после войны, в отличие от немцев, имели гораздо меньше побуждений к самосовершенствованию, то это в значительной степени и определяет умонастроения сегодняшнего мира и современное положение дел.
68
Мемуары фельдмаршала Монтгомери виконта Аламейнского. М., 2004, с. 417.