Происхождение видов
Шрифт:
– Мысль?
– Да, я назвала это «мыслью», так как не знала – как еще назвать такое необычное восприятие.
– И что это была за мысль?
– Мысль была о том, что я должна немедленно приехать на Сипадан и найти тебя.
– Меня??!
– Тебя. Я выскочила из воды и помчалась к ближайшему экраноплану. Я почти не удивилась, когда узнала, что через пять минут он вылетает куда-то на север – дальше все было просто – мы сделали небольшой крюк, сбросили меня сюда, я пришла и спросила - где ты, мне сказали, что ты недоступна, так как участвуешь в Эксперименте, я пришла сюда и мне сказали, что ты не участвуешь и куда-то ушла, неизвестно куда, и тогда я решила поискать тебя по острову, но тут у них что-то случилось, все забегали, и в общем я тут уже решила, что помочь ничем не смогу и лучше бы мне не мешать и собралась уходить, когда вошла ты. А я снова почти не удивилась – после всего этого.
Наконец человек-птица открыл рот:
– Что ты сказала про Нортона?
– Нортон прислал мне…
– Дай. – Птица протянула
– Тебя как зовут, птица?
Мужчина не обратил на ее вопрос ни малейшего внимания. Включив ее джойстик, он зашел во «входящие», посмотрел туда, и взгляд его снова стал хищным.
– Где?
– Кто?
– Сообщение от Нортона.
– Ага… ясно…
– Что тебе ясно? – Голос человека-птицы был спокоен.
– Оно, наверное, снова пропало.
– Пропало??
– Пропало. Первое срочное сообщение я получила полчаса или час назад, но забыла про него, потому что развращала бутербродом одного очень достойного джентльмена, а когда вспомнила – сообщения уже не было. Вообще ничего не было – оно просто исчезло и я не знала – кто его послал. А когда сообщение пришло еще раз, я успела его прочитать, оставила изысканно обнаженную пупсу заботам Вайу и помчалась сюда. А тут – как я уже успела понять – тоже что-то неладно.
Человек-птица слушал ее, слегка склонив голову, что еще более усиливало эффект его схожести с филиппинским орлом или с кондором. И молчал. И когда Тора замолчала, он снова молчал. И смотрел.
– Значит – Нортон прислал сообщение, чтобы ты срочно приходила сюда, - нейтральным голосом произнес он, но уж как-то слишком, нарочито нейтральным, и Тора почувствовала угрозу.
– Да.
– Прекрасно. Значит ты уверена, что сообщение точно было от Нортона.
– Да. А что?
– И ты получила его десять минут назад, так?
– Да! А что??
– Ничего особенного…, - человек-птица отошел и остановился, заложив руки за спину, - ничего особенного, если не учитывать того, что час назад Нортон погиб.
– Погиб? – Тора не поверила своим ушам.
– Ну, - он подошел к креслу, не спеша уселся в него и повернул голову к Арчи, - если быть совсем точным, то его убили дельфины.
Глава 28.
Архив 68/3132.
Фрагмент «Дневника Бодхи».
*) Возникло сильное предвкушение, когда вдруг легко удалось представить, что появится еще один дракончик. Черты характера этого дракончика представляются тоже вполне отчетливо: это молодая девушка, почти подросток, но отличается от других морд и дракончиков тем, что среди людей она ведет себя не ЧСУ-шно и не ЧСВ-шно. Она – «бандитка», хулиганка. Мучение для родителей, которые рады были бы от нее избавиться, и ждут не дождутся – когда она наконец свалит от них. Гроза сверстников, которые ее и боятся и ищут ее дружественности, покровительства. Она легко может подраться, если кто-то пытается применить к ней силу, не лезет за словом в карман. Ее отличительное качество, как и у других дракончиков, - стремление к искренности. Для нее нет авторитетов – она всех пробует на зуб и раскусывает без малейшего пиетета и сожаления, будь то друзья родителей, учителя в школе или прочие важные люди. Она не боится вызывать тем самым их агрессию и встречает ее открыто. Публичное осмеяние не пробуждает в ней страха и ЧСУ. Она готова сразиться со всеми сразу, ее интеллект работает совершенно четко, она знает – и как аргументировано возразить, и как больно уязвить, и после того, как ее изгоняют с очередного важного собрания важных людей, все чувствуют себя обкаканными ее язвительными, бьющими точно в болевую точку репликами. Она хотела бы быть дружественной, чувствует одиночество и потребность найти близкое существо и близкие идеалы, поэтому часто увлекается теми или иными учениями, движениями, но неизменно все кончается полным разочарованием и новым приступом фатализма и отчаяния.
Познакомившись с ППП, она испытывает узнавание и воодушевление, говорит, что хочет все бросить, заняться практикой, отдаться ей полностью. Что хочет приехать и увидеть в лицо Бодха, дракончиков, морд. В ответ на обычный в таких случаях ответ начинает высылать подробные отчеты, в которых отчетливо видна ее искренность. В ответ на предложение приехать она приезжает так быстро, как только может. Со мной – хоть и испытывает сразу же сильную приязнь, доверие, влечение, тем не менее не ведет себя дружественно. Она насторожена, опасается нового разочарования. Пробует меня «на зуб», и не только вопросами, но и конкретными действиями, разборами конкретных обстоятельств. Задает много провоцирующих вопросов, тщательно ищет в моих ответах неискренность, лживость, притворство. На второй-третий день признает во мне предельно близкое существо, после чего активно вливается в совместную практику, постоянно фонтанируя идеями. Ее отличительная способность от других дракончиков – фонтан идей, многие из которых вполне целесообразны и интересны. Способна быть очень упорной. Безжалостно раскладывает по полочкам омрачения морд, выявляет в них слабую (с ее точки зрения) искренность, слабое желание заниматься практикой. Дракончиков
*) Эффект «фиолетового зрения»: на уровне центра лба вдруг возникает светлое пятно фиолетового цвета в форме почти правильного или совершенно правильного круга. Глаза при этом закрыты. Состояние 100% бодрствования. Это пятно – словно дыра в окружающей темноте, какая обычно бывает с закрытыми глазами. Полная иллюзия того, что я смотрю открытыми глазами в это фиолетовое отверстие. Я могу «водить глазами», т.е. фокусировать внимание на разных областях этого пятна – в точности как обычным зрением. В этом «окне» я вижу, как что-то происходит – люди двигаются, разговаривают, общаются . Нет ни малейшего элемента фантазирования, создания образов – я просто пассивно смотрю на то, что там в «окне» происходит.
*) Преданность наконец-то доходит до начала «приступов» невыносимости, когда появляются слезы и когда нет слов. Сегодняшний вечер разительно отличается от всего предыдущего месяца - почти вернулись те дни сентября, когда ураган экстатичности коснулся меня своим краем. Волны, хоть и редко, накатывают.
*) Я делал свои обычные дела – исследовал экстатические ОзВ (в последние дни я непрерывно испытывал эОзВ высокой и предельно высокой [для меня на данный момент] интенсивности), совершал открытия, читал и писал письма, и вдруг произошло нечто: родилась ясность такая пронзительная и небесно-голубая, что нет слов, как описать – как будто кто-то бесконечно огромный, близкий и мудрый ласково шепнул на ухо, и это проникло в самую глубину и стало бесконечно ясным, всеохватывающим чувством: «здесь все закончено, я сделал свое дело, я сделал его хорошо – мне нравится то, что получилось. На этом моя жизнь в ее нынешнем виде закончена, она больше не нужна, теперь это просто хворост, который догорит и превратится в пепел, чтобы развеяться по ветру. То, что сделано, не остановить и не уничтожить. Результаты будут через пятьдесят лет, через сто, через пятьсот или через пять тысяч – очень постепенно, но неотвратимо. У меня больше нет прежних желаний, и (пока) нет новых, мне больше просто нечего тут делать – теперь можно с головой уйти в свое путешествие.» Эта мысль сопровождалась таким переживанием, описать которое я сейчас не возьмусь – оно вмещало в себя все, нет в мире больше ничего, что не было бы мною самим, а точнее – ни в чем нет меня – нет границ, есть великое, бескрайнее блаженство, ясность, преданность, восторг… я могу перечислять знакомые и незнакомые мне ОзВ – они все есть прямо тут, прямо сейчас. Мне требуются усилия, чтобы «вспомнить», что стол, воробей, чашка с соком – это не «я», но и нет желания это вспоминать. Прямо сейчас – сидя на крыше своей хижины, я вспомнил все – как удивительно это произошло, совсем не так, как я мог себе вообразить. В полной тишине, без взрывов сияющих искр, без землетрясений и криков толпы – все произошло мгновенно. Мои мысли, мое время, мои руки, мое имущество, мои желания, мой опыт – все, что есть в этом месте, я просто отдаю всем, кто стремится к ОзВ. Мысли возникают, как огненные всполохи в горах – после них все вспыхивает и преображается: «я отдаю свое тело, я отдаю свои желания, я отдаю свои ОзВ, я отдаю свои мысли всем стремящимся существам».
*) Теперь я буду бороться за то, чтобы испытывать эОзВ непрерывно, чтобы ЭТО состояние приходило еще и еще. Хочу выражать желание вслух «я отдаю свое тело, свои мысли, свои желания, свои ОзВ всем стремящимся существам». ТО состояние проявляется сейчас вспышками, иногда оно есть слабым фоном, иногда снова ярко. Я буду за него бороться: я знаю – за что, и знаю – как. Проявляется твердость как часть сферы пустоты – в руках, перед грудью. Экстатическое блаженство проявляется легко, яркими частыми всплесками в груди, горле и сердце. Но я и его хочу отдать – я хочу отдать все. Иногда возникает изумление – неужели я это испытываю? Неужели я все-таки пробился, я нашел путь, я его нашел, нашел, он есть, я нашел его, я рассказал о нем, теперь все есть, теперь все зависит лишь от каждого человека, от его желаний. Я нашел его! Путь открыт! Восторг-10, торжество-10, хочется биться головой об стенку и кричать, что я нашел его, это не фантазии, это не тупик и не иллюзия – путь открыт, путь открыт! Трудно вынести, пусть тело научится принимать это в себя. Невозможно поверить в это – путь открыт. Экстатическое блаженство часто вырастает до 10, невыносимо терпеть, грудь сгорает, пусть перестраивается, мне отступать некуда. Возникают постоянно мысли: «это невозможно терпеть, я этого не вынесу» - устраняю их, не хочу больше их, они механические. Хочу еще, я не остановлюсь.
*) Очень сильно резонирует описание Ежатиной ее влюбленности в Землю, воду, дельфинов – я тоже воспринимаю Землю как девочку и испытываю к ней нежность, симпатию, как к маленькой стремящейся пупсе.
Глава 29.
– Это чушь собачья. – Спокойно возразила Арчи.
– Может, скажем это тем, кто сейчас сидит у мертвого Нортона и не знает, что им делать дальше? – Не без сарказма, как показалось Торе, спросил Человек-птица. – Или, может быть, ты предлагаешь МНЕ исходить из того, что все это собачья, значит, чушь, и продолжать эксперимент?