Шрифт:
Азимов Айзек
Произносите мое имя с буквы 'С'
Айзек Азимов
Произносите мое имя с буквы "С"
Перевод с англ. Н.Владимировой
В нелепое положение попал Маршалл Зебатинский. Чьи-то глаза пристально разглядывали его сквозь закопченное витринное стекло и деревянную перегородку, так ему казалось. Глаза эти следили за ним, ловили каждое его движение. И в своей старой одежде, в поношенной шляпе с отвисшими полями он чувствовал себя неловко. Предстать перед обладателем пытливых глаз в таком виде Зебатинскому не хотелось. Он и не предстал
______________
* Нумерология - наука о магических числах, гадание или ворожба по числам.
И все же переступил порог.
Нумеролог сидел за старым письменным столом, перешедшим к нему, видимо, из вторых рук. Ни один письменный стол не мог бы так износиться у одного хозяина. Из-за этого стола он и смотрел на Зебатинского маленькими темными блестящими живыми глазами. На сухом, почти мертвом лице старика они казались неестественными.
– Доктор Зебатинский, среди моих клиентов не было еще физика, - сказал нумеролог.
Зебатинский покраснел.
– Вы понимаете, что я обращаюсь к вам конфиденциально?
Старичок улыбнулся, и морщины легли вокруг уголков его рта.
– Все мои деловые отношения конфиденциальны.
Зебатинский заметил:
– Должен предупредить вас, я не верю в нумерологию и не надеюсь поверить в нее. Если это что-то меняет, скажите мне сразу же.
– В таком случае, почему вы здесь?
– Жена моя думает, что вы владеете чем-то таким...
Зебатинский смущенно пожал плечами, и ощущение собственного безрассудства стало еще острее.
– Ваша жена... А вы?
– Я здесь... Этим и отвечаю на ваш вопрос.
Нумеролог показал Зебатинскому на стул.
– Чего же вы ищете? Денег? Безопасности? Долгой жизни?
Пока Зебатинский обдумывал, как объяснить свое появление у нумеролога, тот ничем не выражал своего нетерпения.
"Что же мне сказать?– решал Зебатинский.– Что мне тридцать четыре года и у меня нет будущего?"
– Я хочу успеха, - признался он наконец.
– Более приличной работу?– уточнил нумеролог.
– Нет. Другой работы. Другого вида работы. Я вхожу в группу, функционирующую в рамках регламента. Понимаете, в группу! Какой-то скрипач, затерявшийся в симфоническом оркестре.
– А вы хотите солировать?
– Хочу выйти из группы... Двадцать пять лет назад с моей подготовкой и моими способностями я мог бы работать на лучшей из ядерных установок, мог стать ее руководителем или главой чисто исследовательской группы в университете. А где я буду через двадцать пять лет, считая с сегодняшнего дня? Нигде. Меня поглотит, как омут, безликая толпа ядерных физиков...
Нумеролог задумчиво покачал головой:
– Должен предупредить вас, что я не гарантирую успеха.
Острая боль разочарования охватила Зебатинского.
– Не гарантируете?!
– Моя работа является вычислительной по своей природе. Поскольку вы имеете дело с атомами, думаю, разбираетесь в законах статистики.
– При чем тут статистика?– спросил раздраженно физик.
– Прежде всего статистика. Я математик и работаю математическими методами. Говорю это не для того, чтобы увеличить сумму гонорара. Она обычна - 50 долларов. Но вы ученый и можете оценить характер моей деятельности лучше, чем другие клиенты. Мне доставит удовольствие объяснить вам это.
– Я предпочел бы обойтись без объяснений. Бесполезно рассказывать мне о нумерологических ценностях шифров, их мистическом значении и прочих вещах. Я не считаю это математикой и не намерен вникать в суть вашего метода. Меня интересует только мое будущее.
– Итак, вы хотите, чтобы я помог вам при условии, что я не стану рассказывать о способе, который применяю. Я вас правильно понял?
– Совершенно правильно.
– Вы предполагаете, что я не нумеролог, лишь называюсь им. И не ошибаетесь. Я действительно не нумеролог, но мне необходимо это имя, дабы избавиться от подозрений полиции и психиатров (маленький старичок хихикнул). Шарлатаны вне подозрений. Честные люди берутся под наблюдение. А я математик, и честный математик.
Зебатинский иронически улыбнулся. Ему показались наивными слова старичка.
Нумеролог объяснил:
– Я создаю компьютеры. Я изучаю возможное будущее.
– Что?
– Заданные в достаточном количестве исходные данные компьютер после нужного числа операций превращает в формулу будущего. Допустимого будущего, естественно. Когда вы вычисляете движение ракеты, чтобы попасть в антиракету, не есть ли это будущее, которое вы предсказываете? Ракета и антиракета не придут в столкновение, если расчет был неправильным. Я делаю то же самое. Однако, работая с большим количеством переменных, избегаю ошибок.
– Значит, и мое будущее предскажете точно?
– Приблизительно. Придется модифицировать исходные данные, изменив ваше имя. Я введу их в действующую программу. Затем испробую другие варианты имен. Изучу каждое модифицированное будущее и найду одно, более обозримое, чем будущее, которое сейчас лежит перед вами. Или нет, позвольте изложить это иначе. Я найду для вас будущее, которое содержит более высокую возможность компонентного обозрения, чем то, которое открывается перед вами теперь.
– Но зачем изменять мое имя?
– Это единственное изменение, притом самое простое. Другие, более значительные изменения приведут к стольким новым переменам, что я не смогу в дальнейшем интерпретировать результат. Моя машина пока еще несовершенна. Во-вторых, это мотивированное изменение. Я не имею права изменять ваш рост или цвет ваших глаз, или даже ваш темперамент. А вот имя изменить обязан. Имена много значат для людей. К тому же это общепринятое изменение, которое делается каждый день.