Произведения
Шрифт:
Первый дом, в который ему пришлось заехать, был дом Петра Сергеича Мугришникова. Петр Сергеич уж отбыл в это время в палату, но супруга его Анна Казимировна была дома.
В зале около фортепьян возилась девица лет семнадцати, в коротеньком платьице и в панталонцах, что, как известно, составляет несомненный признак невинности. При входе Вологжанина она поспешно встала, сделала ему книксен и убежала.
«Ну, пойдут теперь одеваться!» — подумал Иван Павлыч, но подумал несправедливо, потому что не больше как через пять минут, шумя множеством накрахмаленных юбок, вошла в гостиную величественная и еще не старая дама. Вологжанин, заслышав шорох платья, бросился в гостиную.
— Madame, — сказал он, грациозно округлив руки и делая шляпой очень приятное движение, — j’ai l’honneur de me presenter… Jean de Wologchanine. [15]
— Садитесь,
— Vous devez vous ennuyer ici, madame? [16] — начал опять Вологжанин, играя шляпой и вытянув ноги, обутые в лаковые сапоги, в которых, как в зеркале, отражалась вся его фигура.
15
честь имею представиться… Жан Вологжанин.
16
Вы, конечно, скучаете здесь, сударыня?
— О, конечно, вот прежде мой муж служил в Казани… божественная Казань!
— Mais j’esp'ere que vous vous promenez, madame? [17]
— Иногда… да, вот в Казани мы каждый день, каждый день прогуливались! Представьте себе, там есть русская Швейцария — это восхитительно! Там есть тоже и немецкая Швейцария — ну, там, конечно, никто из порядочных не бывает…
— J’imagine comme cela doit ^etre ravissant!.. [18] — вдруг выдумал Иван Павлыч (фраза эта была сверхштатная, и он не без удовольствия повернулся в кресле, проговорив ее).
17
Надеюсь, вы совершаете прогулки, сударыня?
18
Воображаю, как это прелестно!..
— Необыкновенно! божественно!
В это время в комнату вошла девица в панталонцах.
— Моя сестра… Doroth'ee, [19] — сказала Анна Казимировна. Вологжанин расшаркался.
— Мы здесь ужасно скучаем, — продолжала Анна Казимировна, — ни балов, ни собраний, ничего, ничего… Вы, конечно, танцуете?
— Mais… comment donc, madame! [20]
— Здесь, представьте себе, молодые люди даже не танцуют… Вот в Казани… там совсем напротив… там столько молодых людей, что дамы на балах ходят решительно все запыхавшись…
19
Доротея.
20
Но… само собой разумеется, сударыня!
На этот раз Вологжанин не нашелся ничего сказать и только процедил сквозь зубы по-русски «сс» и покачал головой. Наступила минута общего молчания, одна из тех минут, во время которых, как уверяют в Крутогорске, непременно где-нибудь дурак рождается.
— J’esp`ere, madame, [21] — сказал Иван Павлыч, вставая и раскланиваясь, причем не преминул грациозно помахать шляпой, — j’espere que vous voudrez bien m’accorder votre bienveillance… [22]
21
Надеюсь, сударыня.
22
надеюсь, что вы не откажете мне в вашей благосклонности…
— Очень рада, приходите к нам сегодня обедать…
Первый визит кончился.
— К Размановским! — крикнул Иван Павлыч, садясь на дрожки, и подумал: — А недурна, черт возьми, эта… в панталонцах! только в карманах, должно быть, свист ужаснейший!.. нет, не нашего это поля ягода!
Алексея Дмитрича Размановского нет дома: подобно Мугришникову, он проводит утро на каторге; но Марья Ивановна не только не тяготится этим отсутствием, но даже отчасти ему рада, потому что Алексей Дмитрич может иногда сказать глупость и испортить все дело. Она еще накануне проведала о намерении Ивана Павлыча делать
23
Агриппиной, Аглаей и Клеопатрой.
— Как же мы его назовем, Agla'e? — спросила Клеопатра, вертя в руках фарфорового пастушка.
— Я думаю назвать его Ant'enor, — отвечала Agla'e.
— Ах нет! лучше назвать его Jean! Jean — c’est si joli! [24] Ты, Jean, будешь у меня жолишка!
— Ну, полноте же, цыпочки! — прерывает Марья Ивановна, — будет вам играть!
— Ах, maman! когда же нам и поиграть, как не теперь! — отвечает Agla'e.
— Мамасецка! цудная! бозественная! позволь нам поиграть! мы еще дети! — пищит Клеопатра.
24
Жан! Жан — это так красиво!
В это время Иван Павлыч, соскучив ожидать в зале, кашляет.
— Ах, кажется, тут кто-то есть! Мамаша! это разбойники! — кричит Клеопатра, — мамасецка! голубушка! защити меня!
— Agrippine, посмотри, кто там?
Является Вологжанин и, грациозно округлив руки, подлетает к Марье Ивановне.
— Madame, — говорит он, делая приятный жест шляпой, — j’ai l’honneur de me pr'esenter… Jean de Wologchanine. [25]
— Ax, очень приятно! — отвечает Марья Ивановна, улыбаясь своими тонкими губами и прискакивая на диване, — а вы нас застали по-семейному…
25
Честь имею представиться… Жан Вологжанин.
— Mais… comment donc, madame, [26] — бормочет Иван Павлыч, несколько смутившись, потому что Марья Ивановна пронизывает насквозь своим взором.
— Прошу покорно садиться! это мои дочери… Agrippine, finnissez done de travailler… [27] право, мне так совестно, вы застали нас по-семейному…
— Vous devez vous ennuyer ici, mademoiselle, [28] — говорит Иван Павлыч, играя шляпой и вытянув ноги.
26
Но… что вы, сударыня!
27
Агриппина, перестань же работать.
28
Вы, конечно, скучаете здесь, мадемуазель.
— Mais non! [29] — отвечает Агриппина чуть слышно.
— R'epondez-donc, ma ch`ere! [30] — вступается Марья Ивановна. — Она, мсьё Вологжанин, у меня такая робкая… я истинно счастливая мать, мсьё Вологжанин!
У Марьи Ивановны показываются в глазах слезы, а нос наливается кровью; Иван Павлыч не знает, что сказать, потому что подобной сцены он не предвидел.
— Mais… comment donc, — бормочет он неявственно.
— А вы будете, мсьё, с нами в куколки играть? — спрашивает Клеопатра.
29
Нет!
30
Отвечай же, моя милая!