Проклята луной
Шрифт:
– По-жа-лу-й-ста! – заныла она.
пока не знала, что девицу эту зовут Ариной Ивановой и трудно сыскать кого-то приставучее. Уж если она удумала что-то – берегитесь. Арина, несмотря на юные годы, поучаствовала в нескольких всероссийских выставках и выиграла парочку конкурсов.
Арина не отставала. Она чуть ли не плясала около, и требуя, и умоляя, и предлагая солидное вознаграждение, и рассказывая о своем мастерстве. Затем скуксилась по-детски и шмыгнула носом. И напомнила Машку. У Евы в глазах потемнело. Да-да,
Воздуха стало слишком мало. Ева ловила его ртом, но горло опухло, не пропуская. Наружу вырывалось сиплое дыхание.
– Вы чего? – Арина подхватила оседающую Еву и волоком донесла до лавки, куда уронила как мешок.
Пока Ева отходила, Арина обмахивала её планшетом в рыжем чехле.
– Всё в порядке, – прохрипела Ева, стирая из памяти хрустальный голосок Машки.
– Нифига не в порядке! – Арина уселась рядом. – Какие у вас симптомы? Поищем ваше заболевание в сети.
Она разблокировала экран планшета и открыла поисковик, готовая вбивать название.
– Какое заболевание?
– Ну, какое-то уж точно. Здоровые без чувств не падают.
Ева попробовала объяснить, что дурно ей от жары, на что Арина незамедлительно пригласила к себе. Поняв, что столь назойливую новую знакомую отшить не так-то просто (но больше из-за схожести той с Машкой), Ева согласилась выпить чашку чая и измерить давление.
Тонометра у Арины не водилось, и она побежала к соседке, а Еве разрешила «обживаться». Квартирка была маленькая и совсем несолидная, даром, что куплена в престижной многоэтажке. Малообжитая полупустая студия. На барной стойке в кухонном уголке скопилась гора посуды, в основном – чашек и бокалов. Спала Арина на надувном матрасе, неаккуратно застланном скомкавшейся простыней. Шкафа у неё не имелось – вещи беспорядочной горой свисали с переносной вешалки.
И всё-таки в этой студии имелось кое-что необычное. Голые бетонные стены вместо обоев были увешаны снимками. Зря Ева думала, что цифровое искусство давно заменило бумажное. У Арины по стенам, шкафам, дверям были развешаны фотографии. Какие-то она безжалостно размалевывала маркером, что-то помечая. На других рисовала пунктиром линии. Третьи перечеркивала. Четвертые оставляла нетронутыми. Множество портретов, лиц, спин, животов и даже голых ступней. Арина щелкала любые части человеческого тела.
Ева прошлась туда-сюда. Заглянула в ванную, где с пристрастием изучила пузырьки и баночки. Нет, Арина – не Машка. Та никогда бы не душилась духами «Дживанши». Уж больно они приторные, а Машка любила свежие ароматы. И плойкой она не пользовалась, наоборот предпочитала естественность. Жаль… На секунду Ева поверила в реинкарнацию, в чудо. Чудес не бывает, увы.
– Во! – В квартиру вбежала Арина, размахивающая коробкой с тонометром. – Соседка сказала, что он суперский. Ну-ка дай руку.
Про «выканье» она быстро позабыла. Бесцеремонно хватила Еву и затянула чуть выше правого локтя манжет. Затем усадила Еву на матрас и включила
– Систолическое давление сто двадцать миллиметров ртутного столба, – гундосо огласил тонометр, заставив и Еву, и Арину подскочить. – Диастолическое давление восемьдесят миллиметров ртутного столба. Показатели в норме.
– Ух ты, говорящий. Не верю я тебе, бездушная машина, – сказал Арина, вновь хватая планшет. – Спросим у интернета, нормальное это давление или нет.
Ева отсоединила манжет и, скрутив шнур, убрала прибор в коробку. Арина долго изучала статьи, нетерпеливо постукивая ногой.
– Крутотень. Давление космонавтов у тебя, во как, – известила она. – С твоим давлением нельзя падать в обмороки. Так что никуда не падай, ага?
– Ага.
Потом они пили чай из наспех вымытых кружек, а Арина щебетала что-то про оригинальную внешность и блеск в глазах. Заверяла, что этот блеск необходимо увековечить. Ева отнекивалась. Её уже вдоволь поснимали и фотографии выложили где только можно.
– Чего тебе, кстати, от Пельша надо? – вспомнила Арина, объедая кусочек лимона.
Ева знать не знала никакого Пельша, посему не ответила. Но Арина в свойственной ей манере «догадалась» сама.
– Ясненько. Повелась на его уговоры. Да никакой он не модельер, так, помощник дизайнера, мелкая пташка, в шоу-бизнесе его имя ни гроша не стоит. Он вас, милочка, раскручивает. Шли его лесом, усекла?
– Спасибо тебе, Арин, спасла от мошенника, - кивнула Ева.
– Ай! – Арина махнула рукой, унизанной звенящими браслетами. – Пустяки. Ну а за дельный совет дашь щелкнуть себя? Всего один разочек, а?
Она опять состроила Машкино выражение лицо, плаксиво-умоляющее. И Ева сдалась. Её тотчас поставили в один угол, посомневавшись, сместили в другой, пихнули к окну. Короче «один разочек» затянулся на полчаса.
– Ты какая-то деревянная, – вздохнула Арина, рассматривая на фотоаппарате полученные снимки. – Встала как вкопанная. Блин, ну что это?! Где вся живость?
Она ткнула пальчиком в миниатюрную Еву. Та себе не понравилась, но и деревянной не посчитала. Обычная. Вон и синяки под глазами, и морщинка на лбу. Арина изучала фото. На одном она задержалась особенно долго. Слишком долго. Приблизила, всмотрелась. Не говоря ни слова, пошла к ноутбуку, валяющемуся на полу, и воткнула карту памяти с фотоаппарата в картридер. Ева допивала чай и подумывала, как бы незаметно слинять. На улице стемнело. Свет фонаря бился в окно. На небе наливалась золотом луна.
– Ев, – голос Арины был тихий и лишенный окраски. – Иди-ка сюда.
– Ну что? – недовольно отозвалась Ева.
Арина молча ткнула в снимок. Ева присмотрелась и увидела…
Она стояла, упершись в подоконник ладонями. А за её спиной пристроилась тень с очертаниями человека. Длинные руки обхватывали Еву за талию, пальцы сжимались в замок на самом её животе. У тени было лицо: серо-черное с едва заметной линией улыбки и темными – без зрачков - глазами. Щека тени почти касалась Евиной щеки, прижимаясь нежно, как любовник.