Проклята на счастье или Ведьма против ректора
Шрифт:
Пока я приветствовала растение, обстановка изменилось. Похолодало, а из глуби сада просочился темный туман, расползаясь по округе. Я поежилась от пробежавшегося по коже мороза и хотела обернуться, но на плечо опустилась чья-то ладонь.
Я закричала.
— Не бойся, моя ведьмочка, — за спиной раздался тихий, проникновенный голос, оборвавший меня.
Теперь я замерла, боясь даже вдохнуть. Обернусь, и это станет роковой ошибкой. Я чувствовала, кто касался меня. Чья рука мягко спустилась по плечу, остановившись на талии, скользнув на живот. Она чуть надавила,
— Ты такая хрупкая, моя ведьмочка. Такая сладкая. Твоя сила свела меня с ума, когда я тебя увидел, — этот шепот приводил меня в еще больший ужас. Я не могла его слышать. Попыталась призвать силу, чтобы ударить, но в ответ получила лишь довольный смех.
— Отпусти меня, — потребовала я.
— Не сейчас. Я соскучился, ведьмочка. Тебя пытаются спрятать, но напрасно. Так же, как и их попытки меня поймать. Они уничтожили мои игрушки, но слишком поздно. Те успели сделать все, что мне нужно.
— Зачем ты это делаешь? Зачем тебе я? — не смотря на страх и дрожь, мой разум пытался найти ответы. Ректор ошибся, решив, что мое вмешательство разозлит убийцу. Его это вовсе не волновало. Но теперь этот факт пугал меня.
— Какая любопытная ведьмочка. И какая ветренная, — упрекнул мужчина, сжав мое плечо. Я снова вскрикнула и дернулась, но меня не выпустили. — Я ведь говорил, что ты моя. Не забывай об этом, Ветта.
— Я просто хочу тебя найти. Увидеть. Это ведь нечестно. Ты все обо мне знаешь, а я ничего, — в какой-то момент страха становится столь много, что просто о нем забываешь. Отчаяние перебарывает инстинкт самосохранения. Я не хочу больше дрожать в чужих руках. Даже если это руки убийцы.
— Скоро я заберу тебя и открою свое лицо. Пока же просто помни, что я всегда рядом, ведьмочка. И не смей посвящать в нашу тайну других.
После этих слов меня отпустили. Тотчас обернулась, надеясь разглядеть мужчину, но увидела лишь удаляющийся в тумане силуэт. Я осталась одна на полянке, но вскоре и она исчезла.
Глава 17
— Адептка, вы так всю жизнь проспите, — когда моего плеча снова коснулись, но на этот раз наяву, я испугала ничуть не меньше и вскрикнула.
Увидев незнакомую обстановку, перепугалась еще больше. На миг показалось, что все приснившееся правда. Лишь заметив ректора, вспомнила, где нахожусь. Я облегченно выдохнула, уткнувшись в колени. Ну и жуть приснилась!
— Ветта, откуда это? Я вчера контролировал силу удара, — хмурый голос лира заставил выпрямиться и проследить за его взглядом. Он упирался в мое плечо, не прикрытое тонкой лямочкой майки. И ряд мелкий синяков на нем. След от руки.
Я вскочила и бросилась к зеркалу. Болезненные отметины были ровно в том месте, где держал ночной кошмар. Боясь проверить, я задрала и край майки, оглядывая живот. Еще один синячок, но не такой сильный.
— Не может быть, — я попятилась, пока не наткнулась на кровать и обессиленно рухнула на нее. Я думала, что страшно было во сне? О, нет. Действительно страшно стало сейчас! Убийца
— Ветта, я жду объяснений. Откуда синяки? — напомнил о себе ректор. Когда он опустился рядом, положив ладонь на поверженную кожу, я не возмущалась. Целительская магия убирала саднящие следы кошмара.
— Он снился мне. Сегодня. Я не видела лица, но он говорил со мной. Обещал скоро забрать. Сказал, что он рядом. И запретил рассказывать о нашей встрече, — упавшим голосом закончила я.
— Кольцо во сне было на тебе? — спросил ректор. Я покачала головой.
— Я сплю неспокойно и раньше пару раз царапала кожу. У вашего кольца вставлен крупный камень, поэтому я решила его снять на ночь. Думала, защиты дома вполне хватит и мне ничего не грозит.
— Дом охраняет тебя физически. От ментальных чар это не спасет. Если это были они.
— Обещаю, больше его не сниму. Пока убийцу не поймают, — тотчас добавила я. Больно уж нехорошо блеснули глаза ректора.
— Мы поступим иначе. Будем спать в одной комнате. На небольшом расстоянии я почувствую любое воздействие магии.
— Это уже слишком! Я не буду спать в вашей комнате. Сами же говорили, что кольцо — мощный артефакт. Пара царапин не стоит таких жертв.
— Чего ты боишься, Ветта? Вновь оказаться с убийцей или своих чувств, которые в тебе возникают, когда я так близко?
Он и правда успел уничтожить малейшее расстояние между нами. Снова на мою талию опустились мужские руки, но они не вызывали ни страха, ни боли. Лишь опасное желание поддаться, прижаться ближе.
Сквозь тонкую ткань ночнушки я чувствовала тепло его крепкого, сильного тела. Ректор стоял в брюках и расстегнутой у горла рубашке. Я сглотнула и все же попыталась выбраться.
— Лир Уторис, отпустите меня, — пискнула я.
— Коллиас. Когда мы одни, зови меня так. Мы уже достаточно пережили, чтобы перешагнуть эти условности.
— Я не могу! Это возмутительно, — запротестовала я.
— Возмутительно? Нет. А вот это да, — и прежде, чем я опомнилась и все же вынырнула из держащих оков, меня крепче прижали и поцеловали.
Ну вот как это случается? Почему, стоит нашим губам соприкоснуться, весь мой боевой дух угасает? Превращает меня в покорную и трепетную лань в руках хищника?
Я могла бы обмануть себя, но не хотела. Я ждала этого поцелуя. Хуже того, я его хотела. Снова ощутить это пламя в груди, сжимающиеся мышцы от напряжения и нехватку воздуха в груди.
Желая стать еще ближе, ректор сделал неосторожный шаг, и мы упали на оставшуюся позади кровать. Это стало последней капелей. Из груди вырвался жалобный стон, когда рука ректора сжала мое бедро, чуть приподняла за поясницу. Тонкая ночнушка задралась, обостряя чувства, доводя их до опасной грани.
— Как же я тебя ненавижу! — измученно выдохнула я, путаясь в его темных прядях волос, прижимая к себе, не в силах отпустить. Я млела, чувствуя приятную, будоражащую тяжесть его ладоней, скользящих по коже. Мягкость губ, прокладывающих дорожку поцелуев вдоль шеи и опускаясь к груди.