Проклятая свадьба для ведьмы по наследству

Дега Олфель

Войдя в высокие двери Школы, которые магистр Лейнер, скрепя сердце, снова открыл для студентов, но не преподавателей, пошла искать коллег. Замок был огромным. Но найти дорогу не составило труда. Медведь, даром что от него осталась только пустая шкура, свалил всё, что стояло в качестве украшений в коридорах. На месте бывшей Библиотеки Артефактов — гостеприимно распахнутая дверь. Ждёт следующего Хранителя.

Преподаватели разместились в небольшой столовой. Стол был собран поспешно, но обстоятельно. Видимо, магистр по такому значимому поводу, как моя

смерть, расщедрился. Я немного постояла у двери, послушала, что про меня говорят коллеги и начальство. Чуть не разрыдалась от умиления, какая я всё-таки хорошая. Кстати, медведь выполнил мою просьбу, придержал свободный стул рядом с собой, положив на него лапу. Сам он блажённо принюхивался к вожделенному графинчику. Пить не пил, но наслаждался запахом.

— Анжела Викторовна с нами была недолго. Мы уже скучаем, — произнёс магистр Лейнер, поднимая бокал. Сегодня он был одет в белоснежный халат, из-под которого высовывались носки кокетливых меховых тапочек.

— Не могу ответить взаимностью, но очень приятно, спасибо, — сказала я, и коллеги расплескали напитки, уже поднесённые ко ртам. Медведь недовольно проследил за переводом продукта впустую, и заворчал, убирая лапу с моего места.

Присоединилась к сидящим за столом, и положила себе салат с креветками. Пододвинула поближе рис с изюмом. И когда успели всё приготовить?

— Анжела Викторовна, а вы что, уже отчитались перед Хранителем за утерянные артефакты?

После паузы, во время которой я вполне успела поесть, спросила Тамара Налиевна.

Я кивнула, и ответила:

— Нет у вас больше Хранителя…

Ещё одно долгое молчание, во время которого мы с медведем, как раз, и выпили на брудершафт. Вечер заканчивался логично — мне пришлось поцеловать медведя, который тянулся ко мне меховой мордой.

— Не надо! — успел выкрикнуть магистр Лейнер, но чучело успело тюкнуться об меня носом.

В моих руках осталась безжизненная шкура, вмиг обмякшая. Надо будет Кристиана предупредить, чтобы никаких поцелуев, подумала я, обомлев. Была я почти бессмертная ведьма, стала ядовитая? Как никогда, не хватало Эсмеральды, или Тути. Чтобы объяснили, что со мной происходит.

В груди тёмной волной поднялась истерика. Встав из-за стола, я, запрокинув голову, начала подниматься в воздух, полуприкрыв глаза.

— Анжела Викторовна, не расстраивайтесь вы из-за чучела, мы вам новое наколдуем! — раздался вопль директора, рванувшего к выходу, но опоздавшему. Подлетевший стул заблокировал двери.

— Вы же завуч, какой пример подаёте подчинённым! — укоризненно выговаривала мне Тамара Налиевна, спрятавшись за столом.

Да ладно? Целый завуч? Я тут им жизнь пытаюсь спасти, а они под руку трещат, как сороки.

Чувствовала — ещё немного, и будет компактный такой взрыв. Тути откровенно не хватало, чтобы поглотил излишки энергии, распиравшей меня.

— Кто же ведьме на её собственных поминках настойку на шишках наливает? — запричитала худенькая учительница в порванном синем платье, — шнапс нужно было предложить!

—

Так вот кто мои запасы таскает! — возмутилась фрау Шайзе, — я, между прочим, этот шнапс по капле нюхаю каждый вечер, чтобы успокоиться.

— Ничего себе капелька на "понюхать", с парочку стаканов ежевечерне, — хмыкнула её оппонентка, которая особенно не переживала, вися в воздухе вверх ногами. Я очень старалась оторвать от неё щупальце энергии, вырвавшееся на волю, но пока безуспешно.

Лодыжку лизнул ледяной змеиный язык, сковав холодом всё тело. Упав на пол, попыталась собраться с силами. Пришибленно ругался директор, на которого с размахом шлёпнулась подвешенная мной в воздух и резко отпущенная учительница, Тамара Налиевна, выглянув из-за своей баррикады, осмелилась выползти.

— Анжела Викторовна, кому надо заплатить, чтобы вы больше не появлялись в Школе? — прямо спросила она, оглядывая разгромленную комнату.

Я пожала плечами, пытаясь отдышаться.

Стул, блокировавший дверь, упал. В комнату осторожно заглянула сгорбленная старушка.

— Мне тут ещё долго с носилками дежурить? — проскрипела медичка, миледи Праф. — я, как увидела леди Анжелу, сразу поняла, что пригодятся. Давно у меня такой радости не было. Кого лечить будем?

С пола поднялись сразу две пары рук.

— Простите, — прошептала я учительнице в синем, которая подвернула ногу, когда падала вниз. Её унесли на носилках двое леших, под чутким руководством миледи Праф.

— Очень извиняюсь, — это я сказала магистру Лейнеру, но он всё равно уже был без сознания. Миледи лично проследила за его транспортировкой в медпункт, без усилий таща его за ноги. От помощи она гордо отказалась, и мы долго ещё слышали удаляющийся стук, с которым голова магистра отсчитывала ступеньки большой лестницы.

Тамара Налиевна, отряхнувшись от налипшего салата, начала наводить подобие порядка. И, будто сама с собой, разговаривала. Тихо. Но так, чтобы слышали все.

— Я, конечно, могла бы сказать, что вы нарочно отправили директора в медпункт, чтобы занять его место, как второе лицо после него в школе. Но не буду. Так же промолчу по поводу вашей привычки пополнять ряды пациентов мадам Праф. Есть у меня подозрение, о котором я никогда никому не скажу, что также вас не устраивает должность преподавателя в нашей Школе, и вы желаете стать Верховной.

Ничего себе, какая я коварная! Но дослушать не удалось, раздался гонг, потрясший Школу до основания.

Уроки никто не отменял. И, в течение минуты, уцелевшие учителя быстро разошлись по кабинетам, куда вскорости затянуло, как в магическую воронку, учеников.

— Тамара Налиевна, — окликнула я бывшего завуча, которая и не торопилась уходить. Видимо, не было уроков, — вы не в курсе, что с попечителями Школы? Леди Лейр и Кристианом? Мы как-то быстро расстались, даже попрощаться не успели.

Попрощаешься тут, когда то меня утаскивают, то Кристиана. Я, может, почти за него выйти согласилась, чтобы меня перестало носить по миру и Межмирью.