Проклятье Ифленской звезды
Шрифт:
Дарить что-то из того, что он приготовил для Нейтри? Да он скорей удавится. Это просто кощунство, об этом и речи идти не могло.
Оставалось одно. Следовало расспросить кого-то из слуг или приближённых девушки.
И наместник взялся за дело со всей обстоятельностью обречённого.
Первым делом он задал свой больной вопрос Шеддерику, но тот не придумал ничего лучше, чем посоветовать не пытаться пускать мальканке пыль в глаза. И не дарить фамильные драгоценности. Особенно если они раньше принадлежали кому-то из придворных рэтшара, и она их узнает.
Как
Впрочем, всё равно могло получиться неловко. Ничего не добившись от брата, Кинрик приказал привести к нему одну из горничных рэты Итвены.
Кто-то что-то напутал, и Хантри и Дорри были доставлены в кабинет наместника одновременно. Девушки в один голос подтвердили, что уже имели честь прибирать комнаты рэты, но никаких украшений не видели ни на ней, ни в шкафчиках, ни в шкатулках. Вообще из украшений у невесты наместника было, похоже, одно только медное колечко, которое она носила на шнурке, на шее. Но колечко, Кинрик это понимал, не могло иметь отношения к дому рэтшара. Это всего лишь символ двойного круга, один из знаков служения. Такие на Побережье носят многие.
Отпустив служанок, он ещё немного поспрашивал знакомых дам. Едва сдержался, чтобы не побежать за советом к Нейтри. Но вовремя одумался. Не хватало, чтобы его любимая выбирала подарок для его невесты. Мало она плакала последние дни?
Следующей гениальной мыслью оказалась идея поговорить с компаньонками рэты Итвены.
Тёмненькая Шиона вела себя скромно и, кажется, вовсе не интересовалась новой хозяйкой. От неё Кинрик узнал только, что у его невесты всего два выходных платья, оба — зелёные, но одно тёмное, расшитое серебряной нитью, а одно — то самое, в котором она прибыла в цитадель.
А вот вторая, внучатая племянница старого повесы чеора Конне, оказалась куда более сообразительной и даже полезной. К тому же она очень старалась произвести на наместника впечатление не только своей сообразительностью, но и внешностью.
Девушка и вправду была хороша собой — светлая кожа, волосы нежного медового оттенка, приятный, едва заметный макияж и цветочные духи.
Старик Конне перебрался на Побережье задолго до войны и успел наплодить с десяток потомков. Всех их он признал, а старших дочерей даже выгодно выдал замуж за ифленских же аристократов. Эта особа принадлежала к третьему поколению, и хотя кровь Побережья сильна, её вполне можно было принять за ифленку. Вот только глаза выдавали нечистую кровь — тёмные, южные глаза.
Девушка подсказала наместнику простой и оригинальный выход из ситуации, которым он и решил воспользоваться почти в тот же самый момент.
И какое дело было Кинрику до того, что его добрая советчица, едва с ним расставшись, поспешила в комнаты пожилой интриганки чеоры та Роа, дабы сообщить, что рыбка попалась на крючок. Осталось только вытянуть.
Рэта Темершана Итвена
Новое платье было синим, из тонкого атласа, который привозят с юга. Стоит эта ткань дорого, но и выглядит при этом
Смотреть на себя в зеркало ей было странно ещё в доме чеора Ланнерика. Слишком уж сильно отличалась красивая тонкая девушка за стеклом зеркал от той, кем Темери привыкла себя считать. Всё казалось, что мутноватое старое зеркало в спальне ей льстит. При свете свечей, в полумраке, она сама себе казалась совершенно другим человеком.
Незнакомка.
Вовсе не та беззаботная девочка, что жила в этих стенах десять лет назад.
И конечно, не скромная оречённая из монастыря Ленны, чьи мысли заняты лишь служением.
Церемониймейстер ещё за завтраком учтиво предупредил, что днём её навестит наместник со свитой и придворными, и что она должна быть готова достойно его встретить. Темери немного озадачилась, какой смысл мог пожилой ифленец вложить в слово «достойно», но решила, что красивого платья и аккуратной причёски будет достаточно.
Что ж, новое синее платье было как раз тем, что нужно для встречи высоких гостей. Достаточно скромное, оно при том было весьма элегантным, и нравилось Темери немного больше тех двух, что у неё уже были.
Это платье ей прислала чеора Алистери. Темершана заказала его вместе с первыми двумя, но мастера не успели закончить его к торжественному моменту возвращения в цитадель.
Вскоре, со слов всезнающей Шионы, она узнала о цели визита — поднесении традиционных даров, и радовалась, что хоть на этот раз всё обойдётся без большого стечения народа.
Всё утро она размышляла, стоит ли рассказать Шеддерику о зелье, которое приобрела у старой соттинки её компаньонка. Понятно, что она хотела на этом как-то заработать… но вот касалось ли это наместника? Вроде бы девушка с негодованием отмела это предположение старухи. И что за зелье? Вернее, старуха сказала — заговор. Темери не знала, в чём разница.
Нет, сказать, наверное, стоит, но это не срочно. А если окажется, что девушка ни в чём не виновата, то и вовсе получится, что она зря её оклеветала…
Темери попросила Шиону и Вельву остаться с ней. Немного боязно было встречать Кинрика и его свиту в одиночестве — но оказалось, их уже предупредили. И даже приказали переодеться в одинаковые парадные платья.
Наместник со свитой появился почти через час после обеда.
Светлейшего наместника сопровождала целая процессия во главе с церемониймейстером.
Слуги распахнули двери, мальчики-пажи, гордые от оказанной им чести, внесли в комнату большую вазу незнакомых синих цветов. Цветы приятно пахли, но при этом казались скорей творениями умелых ювелиров, чем природы.
— Рада вас видеть, светлейший! — торопливо сказала Темери, потому что не знала, что принято говорить в таких случаях.
Но, кажется, не ошиблась.
Комната её, верней, гостиная её часть, что ближе к камину, быстро наполнилась людьми. Кажется, для ровного счёта не хватало только чеора Шеддерика. Даже красногубая чеора та Роа была здесь, в свите.