Проклятье, с*ка! 2 (CB)
Шрифт:
— Пойдём! — снова произнесла Ксения, взглянув в мои глаза, развернулась, и двинулась в сторону дома, уверенная, что я не могу ослушаться и последую за ней, как послушная собачонка. Вот сучка!
«Похоть и словоблудие…»
Клин клином — пусть побудет в чужой шкуре и узнает, каково это, не суметь контролировать свои действия и желания. Проклятье слетело с моих губ, белый пучок Силы устремился в сторону девушки, коснулся её спины и… и словно волна, разбился о твёрдую скалу и рассыпался яркими безобидными брызгами. Такое
— Мальчик… А ты забавный! — Она обернулась, удивлённо хмыкнула и изучающе посмотрела на меня. — Что ты пытался сделать со мной, Максим? Не сопротивляйся. Скажи! Мне можно верить…
Какой же у неё ласковый нежный голос, так и хочется рассказать всё и сделать ей приятное… Всё, лишь бы не расстраивать, лишь бы угодить своей Госпоже… Сука! Да что я творю?!
Дрожащей рукой достал нож из кармана, увидел на лице девушки снисходительную презрительную улыбку, и через секунду воткнул лезвие себе в глаз, едва не промазав в последний момент. Успел увидеть, как улыбка на её лице превратилась в растерянный, но всё ещё хищный оскал, словно у волчицы, упустившей сладенького съедобного зайчика, и моё сознание погасло. Выкуси, тварь!
Я крепко вцепился в руль байка и попытался успокоить колотящееся в груди сердце. Ксения крепко обхватывала меня руками за пояс, прижимаясь к моей спине своей нескромной грудью, и я даже спиной ощущал твёрдые возбуждённые сосочки девушки. До её дома еще три минуты езды…
Охренеть! Мой Дар на ней не сработал. Почему? Ещё и Силы вбухал в него… О чём это говорит? О том, что у неё есть какая-то устойчивость или защита от моего Проклятия, а может и не только от него. Да, что-то такое смутно помню из своих прошлых жизней — более слабый Одарённый не может вот так просто тягаться с более сильным… Но на этом мои познания оканчиваются.
Да и вообще, Сила, которая тратилась на обычных людей и Одарённых — это две разные величины. На Одарённых, вернее против Одарённых Силы требовалось на порядок больше, это я ещё тогда, в фургоне заметил. Там были слабые Одарённые, но и то, я спустил прорву Силы на Проклятье. А вот Ксения слабой не была однозначно... Сука!
А это значит, либо я слабак, либо моя новая знакомая очень далеко ушла вперёд в развитии своего Дара. Первый раз чувствую себя настолько слабым и бесполезным. Ощущения, если честно, не очень…
Мой байк тихонько ткнулся передним колесом в бордюр, я помог девушке слезть и встретился взглядом с её персиковыми глазами.
— Поднимешься? — беззаботно поинтересовалась Ксения. — На чашечку кофе.
Я молча помотал головой, вернул ногу на подножку, и тронулся с места.
— Не сегодня, Ксюш. Когда-нибудь в другой раз.
— Ксюша?! — девушка возмущённо открыла ротик и громко фыркнула мне спину, раздражённо развернулась и шагнула в арку своей парадной.
Я улыбнулся сам себе, наблюдая всё это в зеркало заднего вида, и погнал своего двухколёсного друга в сторону шестиполосной автострады…
Домой я вернулся поздно, выжатый как
Припарковал байк на подземной парковке, поднялся в нашу с Олей новую квартиру, и окунулся в уютную домашнюю атмосферу — тихая музыка, лёгкий запах Олькиных духов, оранжевый свет ночника под потолком и шикарный вид из окна. Из меня словно вынули стержень — на плечи навалилась усталость, ноги сказали «на этом мы, пожалуй, всё, больше никуда не идём», захотелось молча упасть на манящую кровать и отключить все свои чувства. День был длинным…
— Привет, муж! — радостно улыбнулась мне моя законная жена. — Ужинать будешь?
— Не, спасибо, Оль. Устал…
Тёплый душ разморил меня ещё сильнее, и я выполз из ванной комнаты, мечтая только об одном — добраться до кровати и ни о чём больше не думать.
— Ты опять за своё, Оль? — равнодушно скользнул я взглядом по роскошной изящной фигурке моей подруги, облачённой в новенький голубой комплект белья. Кажется, я уже знаю наизусть все её трусики и бюстгальтеры, и этих раньше точно не видел. И это, кстати, ненормально!
— Макс…
— Давай потом, Оль? Если это не срочно. Устал как собака.
— Не срочно. — помотала головкой моя подруга. — Может, поешь? Я приготовила… Или сделать тебе чай с ромашкой? Расслабишься.
— Спасибо, Оль. Не нужно. — я упал мордой в прохладную подушку, сунул руки под неё, закрыл глаза и едва не застонал от наслаждения.
Через пару секунд с Олькиной половины кровати донеслось ворчание или недовольное сопение, тяжёлый вздох и шуршание одеялом. Ладно, завтра разберусь с ней.
Моей головы коснулась мягкая женская ладонь, заботливо погладила (если мне это не привиделось), и я провалился в сон. День, наконец, закончился…
— Соня, вставай!
Словно и не ложился…
С меня нагло и бесцеремонно стянули одеяло, а через секунду упругое женское тело приземлилось с разбега прямо мне на грудь, зажав меня между ног и разложив на лопатки, после чего грозно прошипело в лицо:
— Макс! Мы уже опаздываем! Давай вставай!
— Раньше нельзя было разбудить? — проворчал я, выскальзывая из захвата и скидывая с себя эту чертовку. — И перестань уже прыгать на меня каждое утро в таком виде. Это не есть прилично!
— А я и будила! — Олька завалилась на свою половину, раскинула руки в стороны, потянулась на кровати и каким-то ехидным голосом пробормотала: — А ты всё «Ну пожалуйста, Оленька! Дай мне пять минуточек…». И так уже целый час.
— Да? — удивился я, спрыгивая с кровати и направляясь в сторону ванной. — Я и не помню…
До Управления мы домчались минуты за три. Распрощались на первом этаже, как всегда, и разошлись по разным кабинетам. Нужно будет к ним в гости, кстати, сходить. А то последнее время всё некогда…