Проклятье, с*ка! 4
Шрифт:
— А я туалетную бумагу по чуть-чуть откручиваю и забираю домой… — подала голосок с дивана одна из секретарш. — Просто она такая мягонькая… В магазине такую не купишь.
— Макс! — снова наклонился ко мне Кацу.
— Ты можешь не дёргать меня каждые пять секунд? — прошипел я в ответ. — Дай сосредоточиться, поговори с ними о сексе и о предательстве, это хорошая тема.
Я что, виноват, что проклятье задело только самых слабых? Понятно, что у них и грешки никакие — мелкое воровство, секс в подсобке. Ладно, сейчас попробую…
Я облокотился локтем о подлокотник
Как там учила Ясмин — разделить ауру на тонкие связки и не думать о сексе? Со вторым могут возникнуть проблемы, когда вокруг только об этом и говорят, но я постараюсь…
От моей ауры по полу потянулась тонкая, почти незаметная нить, словно исследовательский зонд, коснулась щиколотки сидящей слева от меня Акэйны Фудзиты, и обвила её тонкую изящную ножку. Пронесло — ни вспышки, ни спонтанного секса, лишь ощущение, словно я держу её за руку. Хотя… Что-то всё же не то…
Я на секунду открыл глаза, посмотрел на шумно обсуждающих свои грешки людей, и прикрыл глаза снова. Что-то не то — с Ясмин всё было по-другому, всё иначе. Я ткнул в ауру Яс своей, вторгся в её пространство и проломил её хрупкий барьер. С Акэйной так не получалось — я её чувствовал, но не ощущал полностью. Да, я не наглел в этот раз, делал всё аккуратно, перестраховывался, чтобы всё не вышло из-под контроля, но понимал, так дело не решить…
Поколебавшись долю секунды, я пустил по тонкой нити поток силы и пополз по ноге госпожи Фудзиты, будто ядовитый плющ, обвивающий ствол дерева. Двинулся вверх, поднимаясь всё выше и выше по её упругой идеальной коже, словно по телу восемнадцатилетней девушки. И кра… коленка… внутренняя часть бедра… кружевные белые трусики… плоский живот… Почувствовал слабину и тут же нырнул, словно в открытые двери, обвив женщину за талию, прижавшись и сроднившись с ней как одно целое.
Аура Акэйны Фудзиты пошла рябью и через мгновение успокоилась, приняв меня в себя и пустив во внутрь. Забавно. Я только что взломал её защиту и установил между нами что-то наподобие канала связи.
Здесь стало жарко или мне кажется? Как-то разом стало тяжелее дышать, на плечи навалилась усталость, я почувствовал, как по спине градом катится пот, а виски взмокли от напряжения. Но на полпути останавливаться не хотелось — нужно ускоряться, ещё многое предстоит сделать, это только начало.
— С тобой всё в порядке? — прошептал обеспокоенный голос блондинки мне на ухо.
— Свали, а! Всё нормально. — сквозь зубы процедил я и снова вернулся мыслями к госпоже Фудзите.
Немного усилил связывающую нас нить, протолкнул ещё чуточку силы через неё, убедился в отсутствии последствий и пустил по каналу проклятие правды. Вот и всё —
Так, теперь следующий. Кто там ещё не поддался Проклятию с первого раза? Госпожа лекарь… С Камико Муроками я справился меньше чем за минуту, и перешёл к старичку с розовыми волосами. С ним было всё просто — проткнул его ауру в районе ахиллова сухожилия, сделал небольшую «инъекцию» правды и открыл глаза, осмотревшись и массируя виски от усталости.
Томико Оота задумчиво смотрела на меня, приподняв брови. Встретившись со мной взглядами, предостерегающе покачала указательным пальчиком и улыбнулась уголками губ. Намёк более чем понятен — Томико увидела и поняла гораздо больше, чем все остальные. Пожалуй, с ней я этот фокус проворачивать не буду. Да и сил у меня не осталось — резерв был полностью пуст, а я выжат, словно использованный лимон. Ну и ладно, я и так сделал всё, что было в моих силах.
Вытер взмокший лоб тыльной стороной ладони и откинулся на спинку кресла, наблюдая за беседой собравшихся за столом людей. Кажется, они уже трижды пытались вернуться к теме собрания, но каждый раз кто-то вставлял очередную ремарку, признаваясь в чём-то постыдном, или говорил собеседнику правду в лицо, не особо заботясь о приличиях и последствиях, и обсуждение дел ненадолго откладывалось, переходя в смакование и перемалывание косточек…
Мы покинули совещание через час. Странно, что никто не поссорился, не подрался и никого не уволили, учитывая количество сказанной за этот час правды. Некоторые там точно наговорили на небольшой тюремный срок, пару исков или как минимум развод со своей второй половинкой.
Никто больше не ушёл раньше времени и не выбежал, закрывая рот руками. Хотя, может и не странно — обычаи и традиции японцев я всё ещё изучил не до конца. Вполне возможно, что тот первый, ушедший и выразивший своим поступком неуважение всем присутствующим, не сможет пережить этот день и совершит ритуальное сэппуку. Нужно будет поинтересоваться этим у Кацу.
— Ну что? Мы ничего не узнали. — недовольно проворчал Кацу Мори, идя рядом со мной по пустынному коридору.
— Ну не скажи. Информации для размышления достаточно. Секс, воровство, наркотики, отношения твоих сотрудников и компаньонов к тебе…
— По нашему вопросу. — поморщился Кацу в теле блондинки. — Мы не узнали, кто сливает информацию налево.
— А, тут да. Одно ясно — мелочь точно не при чем. Это кто-то из крупных рыбёшек. Фудзита, Муроками или Оота. Кто-то из этой троицы. Так что — это тоже результат.
— Они же тоже ничего компрометирующего не сказали. Вообще ни слова!
— Ты же не думал, что такие монстры сразу во всем сознаются?
— Ну… Надеялся. — признался Кацу. — Есть какие-то подозрения?
— Акэйна Фудзита. — не раздумывая, выдал я имя.