Проклятие эльфов
Шрифт:
Шестой день четвертой недели месяца Однорога.
Настал мой черед. Подобно другим заболевшим, я заперся у себя в комнате. Остальные стараются всемерно избегать меня. Победа была так близка — мы уже почти держали ее в руках! Даже это проклятое эльфийское оружие, убивающее или парализующее жертву одним лишь прикосновением, не спасло бы эльфийских лордов. Никто не мог бы остановить нас — мы сами себя остановили! Я пишу это в надежде, что придет день, и кто-то из полукровок все-таки прочтет мои слова. Остерегайтесь эльфийских лордов! Остерегайтесь их коварства и не забывайте, что в ваших рядах могут появиться предатели! И особенно остерегайтесь
Шана перевернула страницу, но оказалось, что эта запись была последней. Девочка так и не узнала имени писавшего и уж тем более не узнала, смог ли он оправиться от болезни.
Шана раздраженно захлопнула книжку и принялась рыскать по полкам, выискивая другие записи подобного рода, но так ничего и не нашла. Во всяком случае, она не нашла больше ничего, принадлежащего перу неизвестного автора дневника, и не обнаружила других личных заметок. В конце концов, в надежде побольше узнать о волшебниках древности, Шана рассортировала книги на несколько групп и все, что не касалось истории, задвинула подальше.
Исторические труды остались в передних рядах. Их оказалось куда меньше, чем хотелось бы Шане. Впрочем, она нашла еще несколько хроник, повествующих о событиях той войны. Они не отличались таким накалом чувств, но зато содержали большое количество подробностей.
Из этих хроник Шана узнала кое-что о тактике волшебников и об оружии, которое они использовали. Некоторые магические приемы были забыты современными волшебниками — а может, волшебники просто еще не настолько доверяли Шане, чтобы позволять ей изучать такие сложные и опасные вещи. Девочка снова и снова изумлялась способностям волшебников древности. И многократно ей встретились доказательства того, что своим поражением волшебники были обязаны предательству — и подстроили это предательство эльфы.
Постепенно запасы сведений, хранившихся в комнате с документами, исчерпались. Зима, царившая за пределами Цитадели, медленно двигалась навстречу весне. А Шана забиралась все глубже в лабиринт туннелей, выискивая следы давно прошедших времен. Благодаря зиме беспорядка стало немного меньше, поскольку все предпочитали сидеть в своих комнатах и не высовываться лишний раз на холод. Кроме того, поскольку теперь волшебникам то и дело приходилось непосредственно сталкиваться с беспорядком, они начали чуть регулярнее убирать за собой. А потому у Шаны стало появляться чуть больше времени для исследований, и девочка старалась сполна использовать каждую возможность.
Шана нашла десяток заброшенных туннелей, совершенно неизвестных нынешним обитателям Цитадели. Некоторые из этих туннелей оказались настолько длинными, что Шане надоело по ним бродить и она так и не выяснила, где же они заканчиваются. Она ходила по петляющим коридорам, где располагались лишь крохотные спальни и уборные. Девочка надеялась найти другие жилые или складские помещения, но вместо этого уткнулась в тупик. Потом, открыв дверь помещения, которое она сперва приняла за чулан, Шана обнаружила там проход в целый комплекс помещений. Чем дальше она забиралась в глубины пещер, тем более извилистой и странной становилась планировка.
Как-то это все было очень по-драконьи — даже не планировка, а некий общий принцип, по которому все это было построено.
Алара тоже строила в своем логове такие туннели, оканчивающиеся тупиками, и комнаты внутри комнат. А ведь она никогда не относилась к числу самых страстных
Однажды, в самый разгар зимы, Шана забралась в очередной тупик и повернула обратно, усталая и разочарованная. День выдался довольно скверный. Мастер Денелор подхватил простуду и слег в постель. В результате уроки прекратились, а работы здорово прибавилось. Денелор был не самым терпеливым пациентом и, когда болел, требовал от своих учеников ухода и заботы. Шана уже устала заваривать чай, читать нудные истории, подогревать молоко, менять постель, готовить лекарственные отвары, стирать постельное белье и снова заваривать чай. Наконец ее все-таки сменил Ланет, и Шана улизнула на ежедневную разведку. И ради чего? Лишь ради того, чтобы уткнуться в очередной тупик!
Шана принялась возвращаться по своим следам — и вдруг свет магического светильника упал на стену под каким-то особым углом. Девочке показалось, что чуть впереди от того места, где она стояла, желтовато-коричневую стену прорезает прямая линия.
Шана остановилась. Магический шар, подвешенный так, чтобы он светил через плечо и не слепил хозяйку, остановился тоже. Шана медленно отступила назад.
Свет заиграл на блестящей поверхности камня. И действительно, через стену проходила очень ровная, до странности правильная трещина. Она тянулась от самого пола до уровня головы Шаны и уходила выше…
Шана принялась шарить по стене, пытаясь на ощупь определить контуры двери. И как раз в том месте, где следовало бы находиться дверной ручке, камень слегка сместился от прикосновения.
В Цитадели давно уже ходили слухи о потайных комнатах и ходах — как будто ее планировка сама по себе не сбила бы с толку кого угодно! — но Шана до сих пор не обнаружила ни одной такой комнаты. И насколько ей было известно, никому из учеников этого тоже не удавалось.
Но если здесь и вправду существовали какие-то потайные места, старшие волшебники наверняка держали их секреты при себе — во всяком случае, так предполагала рассудительная Шана…
Девочка сильнее нажала на подавшийся камень — и часть стены ушла вглубь, образуя ручку.
Похоже, она и вправду наконец-то обнаружила какой-то потайной ход. Интересно, а во скольких коридорах, заканчивавшихся тупиками, тоже скрывались подобные тайны? Сердце девочки взволнованно забилось. Сейчас Шана не смогла бы остановиться, даже если бы кто-то сказал ей, что за дверью ее поджидает голодный однорог. Шана ухватилась за ручку и потянула на себя.
Дверь плавно отворилась, и Шана шагнула в комнату.