Проклятие фараона
Шрифт:
Старыгин поднялся на свой этаж. Дверь соседской квартиры – той, куда он утром впустил сестру соседки, – была полуоткрыта, из-за нее доносились приглушенные голоса.
Дмитрий Алексеевич не придал этому значения, тем более что его гораздо больше беспокоил голос, доносившийся из-за его собственной двери, голос его обожаемого кота Василия.
Старыгин торопливо открыл дверь и вошел в свою квартиру.
Василий с громким, возбужденным мяуканьем бросился навстречу
– Ну что такое? – растроганно проговорил Дмитрий Алексеевич, наклонившись, чтобы почесать кота между ушами. – Ты соскучился? Ну все, я пришел и больше никуда не уйду! По крайней мере, сегодня, – уточнил он, чтобы не вводить Василия в заблуждение.
Однако кот все не мог успокоиться, он терся о ноги хозяина, громко мяукал и заглядывал в глаза, словно хотел ему рассказать что-то очень важное.
– Ну, в чем дело? – Старыгин взял кота на руки, что было не так-то просто, учитывая внушительные размеры Василия, и отправился на кухню, чтобы накормить своего любимца.
Однако даже после того, как он достал из холодильника банку кошачьих консервов и выложил в мисочку добрую половину, Василий не успокоился. Вместо того чтобы немедленно приняться за еду, он вспрыгнул на стул, поднял пушистый хвост трубой и испустил длинный трагический вопль.
– Да что с тобой сегодня? – удивленно проговорил Дмитрий Алексеевич. – У тебя что – пропал аппетит? Может быть, ты заболел?
Действительно, что-что, а аппетит у его кота всю жизнь был отменный.
И в это мгновение в дверь его квартиры позвонили.
Василий еще раз мяукнул, взглянул на хозяина с таким выражением, как будто хотел ему сказать – я же тебя предупреждал! – и стремглав бросился к двери.
Старыгин вернулся в прихожую и, не задавая никаких вопросов, распахнул дверь.
Перед ним стояла невысокая девушка в сером брючном костюме. Свет падал на нее сзади, с лестницы, и Дмитрий Алексеевич не сразу разглядел ее лицо. В первую секунду ему показалось, что это – та самая утренняя незнакомка, точнее – сестра соседки Лены, которой он помог открыть дверь. Но тут же он понял, что это не она. Эта девушка была чуть полнее, с круглым приятным личиком первой ученицы.
– Старыгин? – спросила она неожиданно строгим и официальным голосом. – Дмитрий Алексеевич?
– Да, – растерянно отозвался тот. – А в чем дело? Мне нужно где-то расписаться?
Ему пришло в голову, что кругленькая девушка принесла ему телеграмму или какой-нибудь счет.
Кот Василий вел себя странно – он спрятался за хозяина и боязливо мяукал, посматривая на гостью.
– Расписаться? – переспросила девушка неодобрительно. – Нет, расписываться пока нигде не нужно. Нужно пройти вместе со мной в соседнюю квартиру.
– Ничего не понимаю! – пробормотал Старыгин. – Чего вы от
– Не будем препираться! – строго проговорила девушка и отступила в сторону, словно приглашая Старыгина на лестничную площадку. – Я вам сказала – пройдемте со мной!
– Да не пойду я никуда! – в душе Дмитрия Алексеевича внезапно поднялось глухое раздражение. – Что у вас – телеграмма? Извещение? Повестка? Давайте ее и оставьте меня в покое!
Василий подмяукнул, явно одобряя решительную и твердую позицию хозяина.
– Мне с вами некогда выяснять отношения! – девушка повысила голос и протянула открытую книжечку. – Капитан Журавлева!
Старыгин нервно хмыкнул: долговязая фамилия совершенно не подходила невысокой пухленькой девушке. Кроме того, он почувствовал неловкость оттого, что принял ее за почтальона. Девушка смотрела очень серьезно и даже строго, глаза у нее были серые, радужка обведена черным ободком.
– Пройдемте в соседнюю квартиру! – повторила Журавлева и пошла вперед, не дожидаясь Старыгина.
Дмитрий Алексеевич тяжело вздохнул, повернулся к Василию и проговорил:
– Да, ты же меня хотел предупредить о неприятностях… ну, побудь еще немножко один! Надеюсь, это ненадолго!
Он закрыл дверь своей квартиры на ключ и устремился вслед за девушкой, окликнув ее:
– А что случилось-то?
Подходя к полуоткрытой соседской двери, та обернулась и странным голосом проговорила:
– Может быть, именно вы мне это расскажете?
Голос ее при этом звучал холодно и строго, что совершенно не вязалось с юным и привлекательным лицом.
– Что? – удивленно протянул Старыгин, вслед за ней входя в Ленину квартиру. – Почему это я?
И тут же слова застряли у него в горле.
На полу в прихожей лежала мертвая женщина. На этот раз никакой ошибки быть не могло – это была та самая девушка, которой он минувшим утром помог открыть дверь, сестра его соседки Лены. Только утром она была живой и привлекательной. А сейчас…
Она лежала на полу в странной и неудобной позе, привалившись боком к стене. Глаза ее были открыты и смотрели на что-то, расположенное в другом конце прихожей.
На что-то или на кого-то.
И на груди у нее темнело большое багровое пятно.
Такие же багровые пятна расползлись у нее за спиной по серебристым обоям. И на полу тоже была подсохшая темная лужица.
– Господи! – выдохнул Старыгин. – Что с ней?
Мимоходом он поразился глупости своего вопроса – как будто неясно, что девушка не просто умерла, а, выражаясь языком милицейских протоколов, «убита насильственной смертью».
– Вы ее знаете? – быстро спросил его мужской голос.