Проклятие Гиблого хутора
Шрифт:
Я заметила, как Машка рядом со мной начала медленно раскачиваться из стороны в сторону, Роман прикрыл усталые глаза и только Вилли пришел в ярость:
– Заткнись! – оглушительно заорал он, зажав уши руками. – С меня хватит!
Оттолкнув Яна со своего пути, силач шагнул к саркофагу.
– Вилли, стой! – закричала я.
– Не делай этого! – истошно завопила Машка.
Вилли даже не обернулся. Его глаза были прикованы к резному сундуку, который как будто наливался изнутри волшебным светом. Его стенки сделались словно прозрачными
– Мать твою! – пробормотал Вилли и легко, без усилий, поднял тяжелую крышку.
Сияние стало ярче. У меня слепило глаза от яркого блеска драгоценностей. Они сверкали всеми цветами радуги, как будто во сне. Все это казалось невозможным.
На какую-то минуту я забыла про Вилли, загипнотизированная сиянием золота и самоцветов.
Здесь было все: золотые перстни с крупными камнями и жемчужной обнизью, медальоны со скаными узорами из червонного золота, серебряные плетеные цепи в руку толщиной, огромные золотые подвески, ажурные браслеты, колье, диадемы. Рубины, сапфиры и изумруды лежали россыпью, нити жемчугов размером с фасолину, небрежно спутывались в целые грозди, будто нитки для рукоделия. Несметные богатства!
Мы словно обезумели. С дикими криками запускали руки в гору драгоценностей, рассматривая то одно, то другое. Эльза обвешалась золотыми цепями, словно крейсер Аврора и вдела в уши пудовые серьги с бриллиантами, по сравнению с которыми Кох-и-нор выглядел, как китайская бижутерия. Машуня скинула весь свой металлолом и унизала пальцы рубиновыми перстнями.
Мое внимание привлекла фарфоровая статуэтка комнатной собачки. Смешная, лупоглазая, она с блаженным видом возлежала на красной бархатной подушке. Собачонок выглядел, как живой. Я не могла с ним расстаться. Воровато оглянувшись, я сунула фигурку в карман и в этот момент услышала хриплое:
– Помогите!
В зале наступила почти полная темнота и я с трудом различила корчившуюся на каменном полу фигуру. Вилли! Но что с ним такое?
Вилли в ужасе смотрел на свои вытянутые руки и… плакал. Кожа на руках стремительно обугливалась, чернела, а потом и вовсе стала отваливаться кусками.
– Жжет, жжет! Больно! – стонал мой друг, катаясь по полу.
– Господи, нет! – Я метнулась к нему и закричала от бессилия.
Что я могла сделать? Чем помочь? Как облегчить его страдания? Это было ни на что не похоже и я, а следом и остальные бесполезно теснились вокруг.
Это был кошмар наяву!
Волосы Вилли на голову стали выпадать и клочьями валились на пол. Кожа на лице пошла багровыми пузырями, которые лопались и повисали длинными лоскутами, как кожура у банана, обнажая сырое мясо. В воздухе пахло паленым.
Эльзу рвало у стены, Ян и Роман еле держались на ногах, бледные как покойники, Машка рыдала, а меня мелко трясло от ужаса и беспомощности.
Визжа от боли, несчастный Вилька катался по полу. Одежда на нем полностью истлела от нестерпимого жара, который пожирал его изнутри. Сквозь обуглившуюся
И он все еще жил!!!
Он протягивал к нам руки, на которых почти не осталось мышц. Он хрипел, моля нас о помощи до тех пор, пока не рухнул на пыльный каменный пол бесформенной кучей костей.
В этот момент, как занавес над ужасной трагедией, над залом опустилась кромешная мгла. Свечи в зале догорели, а ту, что оставалась у нас, словно задул порыв ветра. Во тьме слышались только стоны и всхлипывания девчонок да бормотание Яна: «Почему он не перекрестился? Почему?»
Глава 28
– Там свет! – с трудом узнала я Машкин голос, охрипший от рыданий.
В дальнем конце зала вспыхнула яркая точка, похожая на тлеющий уголек. За ней – вторая, потом третья.
– Это свечи? – с надеждой прошептала Эльза. – Они загораются снова?
Если бы! Эти точки не стояли на месте, они плавали в воздухе, неумолимо приближаясь к нам.
Теперь их было не меньше сотни, и они были опасны, очень опасны! Я попятилась назад, всей кожей чувствуя исходящую от них угрозу. Кажется, настало время собирать манатки, и потихоньку уже ползти к выходу, если не сказать хуже – к выходу на кладбище.
– Стася! – тихо окликнул Роман.
Я двинулась на голос.
– Ты идешь не в ту сторону, я здесь!
– Спасибо за поправку, – проворчала я, пытаясь хоть как-то сориентироваться. – Знать бы еще, где оно, твое «здесь»!
Он тихо рассмеялся где-то совсем близко, и скоро его теплые сильные руки выдернули меня из темноты.
– Спасибо, – искренне сказала я, то и дело оглядываясь на армию огненных светляков. Число их все росло и мне это совсем не нравилось. – Кажется, в пергаменте говорилось, что мы должны стрелять. Может, уже пора?
– Боюсь, это не поможет. Их слишком много.
– Уж точно, больше, чем достаточно, – кивнула я. – Это то, что я думаю?
– Похоже на то.
– Тогда нам точно крышка. Мама, роди меня обратно!
Он прикрыл ладонью мои губы:
– Тихо, малышка, я что-нибудь придумаю.
– Где остальные?
– Где-то поблизости.
Красные огни постепенно сужали кольцо.
– Господи, что им от нас нужно? – взмолилась я, кусая губы в отчаянии. – Это из-за клада? Да? Мы не тронем его – слышите?! – только отвалите обратно к себе в преисподнюю!
– Поздно, – сочувственно сказал Роман, – Ничего не изменишь. Бедный Вилли нарушил правила. Даже несколько правил. Помнишь, что говорил колдун? Он не довел обряд до конца – не перекрестился прежде, чем коснуться сокровищницы, – и произнес бранные слова.
– Зачем ты мне это говоришь? – возмутилась я. – Проехали. Теперь-то что делать? Неужели мы все вот так же, как Вилли…
– Тсс, тихо, девочка. Надеюсь, до этого не дойдет. На тебя надеюсь.
– Да что я могу?!
– Многое. Может, поцеловать тебя еще раз? Для храбрости?