Проклятие Гунорбохора

Прусаков Андрей

Тело мергина выгнулось. Он страшно захрипел. Воины отскочили, и человек покатился по земле, корчась в судорогах. Фран и Улнар переглянулись. Зачем ему дали яд, если проще — ножом по горлу?

Мергин распластался в пыли и затих. Но пленников не уводили, морроны словно ждали чего-то.

Мергин зашевелился и встал. Движения были странными, как у пьяного, но для пьяного он двигался слишком быстро. Глаза мергина покраснели. Он озирался вокруг, его кулаки сжимались, а мышцы напряглись, как у зверя перед прыжком.

— Теперь ты силен,

как никогда! — сказала колдунья. Она подала знак, и пятеро воинов бросились на мергина. Они были безоружны, и Улнар ждал, что его легко собьют с ног. Но этого не случилось. Мергин двигался очень быстро, мощными ударами сшибая чернолицых наземь. Улнар не верил глазам: такой прыти от мергина он не ожидал. Что за зелье ему дала колдунья?

Раскидав нападавших, мергин остановился. Хрипло дыша, человек оглядывался. Несмотря на быстроту и силу, у него не было шансов: морронов были сотни.

Ош–Рагн приблизилась к нему.

— Ты чувствуешь силу, арн? Она твоя навсегда… если будешь служить мне!

— Жить здесь, с вами? Нет! — ответствовал мергин. Сейчас его убьют, подумал Улнар.

— Не здесь. Я дам тебе асиры, и ты вернешься домой.

— Я… согласен! — почти не колеблясь, ответил мергин. Ош–Рагн рассмеялась.

— Вы видите? — повернулась она к пленникам. — Он мой. А теперь ваша очередь!

Улнар не успел опомниться — так быстро его схватили и швырнули наземь. Три моррона привычно распяли воина на земле. С Франом делали то же самое. Вырваться было невозможно. Улнар с яростью смотрел на приближавшегося к нему шамана. Черная рука легла на лицо, перекрывая воздух.

Когда в груди нестерпимо зажгло, и Улнар захрипел, умирая, рука моррона исчезла. Воин жадно вдохнул и почувствовал, как в нос и горло попала какая-то пыль.

Ощущение было, словно внутрь попала горсть самых острых пряностей. Улнар скорчился, катаясь по голой земле. Он кашлял и плевался, пытаясь выдохнуть жуткий порошок, из глаз текли слезы, а внутренности охватил огонь. Воин хотел умереть — но не чувствовать этого превращения, не стать таким же уродом…

Боль стала проходить, всепожирающий огонь сменился ощущением небывалой силы и легкости. Улнар вскочил на ноги. Что это? По телу разливалась такая сила, легкость и мощь, что стоявшие вокруг чернолицые казались насекомыми, которых можно раздавить одного за другим…

Улнар посмотрел на Властительницу. А ведь она не так уж страшна! Он убьет ее и прорвется к реке. Пусть попробуют остановить!

Улнар прыгнул вперед. Охранники встали на пути, но воин легко опередил их, ударив одного и второго с такой силой, что те отлетели на несколько шагов.

Ош–Рагн улыбалась. Ничуть не беспокоясь, она ждала, пока пленник приблизится. Улнар бросился на нее, но телохранители оказались проворней морронов. Человек со шрамом с силой ударил воина в грудь ногой. Задохнувшись, Улнар рухнул на землю, но быстро вскочил, озираясь в поисках какого-нибудь оружия.

— Чувствуешь силу, воин? — спросила Ош–Рагн. —

Да, ты чувствуешь ее!

Воин понял: несмотря на зелье, шансов прорваться нет. Эти воины тоже использовали его, значит, их шансы равны. Ош–Рагн не столь глупа, чтобы так рисковать собой.

— Ты наслаждаешься, воин? — Властительница знала, о чем он думает. — С этим зельем ты добьешься всего, тебе не будет равных среди воинов!

Улнар замер, пораженный ее словами. Он чувствовал больше того, что можно описать словами! Он был полубогом, рожденным властвовать и побеждать!

Фран бился жестоко, но охотника опутали сетью и прижали к земле. На этот раз его держали не двое, а семеро.

— Слушайте меня, — простерла руку Ош–Рагн. — Зелье дает силу — но не навсегда. Скоро его действие закончится, и вы станете обычными людьми…

Ош–Рагн посмотрела на Улнара:

— Я дам вам зелье и асиры — и вы вернетесь в Арнир. Там вы будете делать то, что я вам скажу.

Властительница морронов вытянула руку. На узкой черной ладони лежал маленький каменный флакончик. Она хочет, чтобы я это взял, подумал воин. И не шелохнулся.

— Я не сказала главного, — колдунья усмехнулась, показывая острые желтые зубы. — Вдохнув пыльцу однажды, вы будете вдыхать ее каждый день… или умрете, и ваши мучения будут страшнее, чем смерть в моих котлах.

Улнар посмотрел на Франа. Охотник был бледен. Он чувствовал то же, что и воин: ощущение всесилия и могущества проходило, оставляя слабость и неуверенность.

Оттолкнув Улнара, мергин схватил флакончик, высыпал порошок на ладонь и вдохнул. Через мгновение он схватился за горло и посинел. Из ушей и носа хлынула кровь. Разбойник зашатался, захрипел и пал, корчась в конвульсиях.

— И еще, — сказала чернокожая ведьма, глядя на умирающего в пыли человека. — Не вдыхайте слишком часто и слишком много…

В руках Ош–Рагн явился другой флакончик. Ведьма открыла его: с обратной стороны к крышке была приделана игла, опускавшаяся внутрь. Колдунья вытащила ее:

— Хватит того, что на этой игле. Раз в день вы должны принимать зелье — или умрете.

Улнар и Фран переглянулись. Им дарована жизнь! Морроны предлагали свободу! Одно это уже не укладывалось в голове. Но это зелье… Что задумала ведьма, и как она найдет их, если отпустит в Арнир? Происходящее казалось сном.

— Бери же, воин.

Улнар смотрел на протянутую ему жизнь. Умереть сейчас или потом? Ведьма есть ведьма. Просто так свободу она не даст…

— Я согласен, — сказал Фран. — Давай свое зелье.

— А ты, воин? — желтые глаза морронки остановились на Улнаре. — Ты отважно бился. Ты хороший воин, бери — оно даст силу и могущество. Бери же.

Улнар взял. На черных каменных гранях флакона виднелся искусный узор из переплетенных змеек.

— Это пропуск через Кхинор, — произнесла Ош–Рагн. — Ни один моррон не посмеет тронуть вас. Вам дадут оружие и асиры. Идите. Скоро мы увидимся.