Проклятие Хищника
Шрифт:
Я не верил ей. Однако Марика знала, что поплатится смертью, если вдруг с Томирис что-то случится до утра.
– Если… – пророкотал я, с трудом контролируя голос.
– Я знаю! – перебила меня волчица, нетерпеливо взмахнула рукой,
Я судорожно выдохнул. Мне нужно было разжать руки и передать драгоценную ношу парням.
Но не мог. Хищник, разгадав мои намерения, удвоил силы. Он бился, скулил, выл, грозил прорвать защитный барьер, которым я окружил его. Зверь бунтовал. Ему не нравилось, что его пары коснутся чужаки.
– Мы укрепили клетки, – мотнула головой Марика.
Выбора не было. Лучше так, чем зверь убьет свою пару до того, как она будет готова принять его.
Превозмогая боль, как физическую, так и душевную, отдал Томирис охранникам.
Всего мгновение разделяло меня от катастрофы. Один шаг по грани.
Я успел. Замки на клетке закрылись за секунду до того, как мой зверь победил.
И я обессиленно упал на сырой пол своей темницы. Адская боль затопила сознание.
– Очнись! – настойчивый голос выдернул меня из пелены сна.
Открыла глаза. Вокруг – темнота. И лишь свет фонаря слепил, принося весьма ощутимую боль глазам.
Я
– Очнулась? Вот и хорошо! – улыбка на лице женщины была снисходительной, но ее взгляд не предвещал ничего хорошего.
– Где Яр? – спросила я первое, что пришло на ум.
– Шевелись! – рявкнула волчица и, не дожидаясь, пока я поднимусь на ноги, дернула меня за руку. – У нас мало времени!
– Я никуда с тобой не пойду! – воспротивилась я.
– У тебя нет выбора, дура! – скалилась Марика.
Фургон, в котором меня везли, мчался по трассе. Я не знала, куда направляется Марика, но головорез, сидящий за рулем машины, пугал своими кровоточащими шрамами. Глубокие борозды от звериных когтей рассекали половину лица мужчины. И даже в предрассветном полумраке я отчетливо видела изуродованную физиономию незнакомца.
Марика молча сидела рядом с водителем, игнорировала тот факт, что я валялась на полу фургона со связанными руками, и ежесекундно смотрела в зеркала.
Готова была поклясться, что волчица опасается погони. Я с радостью позлорадствовала бы над ее страхами, да мешал кляп во рту. Оставалось бесполезно валяться и выполнять отведенную мне роль пленницы.
Конец ознакомительного фрагмента.