Проклятие Ист-Хэнглтона
Шрифт:
Рев сирены перебил Синди.
— Раз уж ты здесь, может объяснишь, что это за звук? — Малфой смерил Синди недовольным взглядом.
— Это гул магического ядра, — сдавленно пробормотала та.
В стремительно наползающем тумане послышались знакомые — как минимум, Драко — щелчки.
— Это те твари. Бежим! — воскликнул он и потянул Гермиону за руку.
— Я не пойду в церковь! — взвизгнула Синди, но сестра сгребла ее в охапку и бегом бросилась к мрачному зданию, двери которого были закрыты.
— Алохомора, — на бегу выпалила
— Коллопортус, — выдохнул Драко, и створки сомкнулись. Снаружи донесся отвратительный скрежет когтей об дерево и вой, от которого кровь стыла в жилах.
— Я же говорила, что не хочу сюда идти, — протянула Синди, и Гермиона с Драко повернулись спиной ко входу.
По меньшей мере полсотни людей с ужасно изуродованными лицами смотрело на них. Казалось, всех минимум по два раза искупали в гное бубонтюбера.
— Это день моей смерти, — выдохнула Синди.
— Держи ее! — хрипло прокричала старуха с перекошенным лицом и выпученными глазами, и толпа двинулась к Синди.
— Нет, не отдавайте меня им, — она вцепилась в руку Гермионы, и волосы ее начали опасно дымиться.
— Остолбеней, — Драко взмахнул палочкой. Луч заклятия угодил в ближайшее тело, но ничего не произошло.
— Петрификус тоталус, — луч, который вырвался из палочки Гермионы, прошёл сквозь троих, а то и четверых людей.
— Инкарцеро, Протего, — она беспорядочно выпаливала заклинания.
— Авада Кедавра!
Зеленая вспышка из палочки Малфоя ударила в грудь немолодого мужчину. Он чуть покачнулся, потёр место, куда попало заклятие, и снова побрел к Синди.
— Нет! — взвизгнула Синди, когда двое человек схватили ее за руки и потащили в центр зала. Только теперь Гермиона заметила, что там возвышается деревянный столб.
Толпа оттеснила ее, Малфоя и Синистру к дверям, и им осталось лишь смотреть, как малышку Синди подвешивают за руки к столбу.
— Ты применил Непростительное Заклинание, — Гермиона повернулась к Малфою. — А если бы оно сработало? Если бы ты кого-то убил?
— Они и так мертвы, — хмуро напомнила Синистра. — Все они, и Синди, и даже я.
Гермиона посмотрела на Малфоя, который, как и сама она, одновременно и удивился, и понял, почему Синистра патрулировала дорогу у Ист-Хэнглтона.
От визга Синди звенело в ушах.
— Зачем вы так со мной? — изредка выкрикивала она и вновь срывалась на вопль боли.
— Сними проклятие! — старуха с перекошенным лицом воздела руки к потолку. — Сними свои чары и дай нам уйти.
Синди взвизгнула в последний раз и забилась в беззвучной истерике. Ее трясло так, что, казалось, даже пол дрожал вместе с ней. Или дело было вовсе не в Синди.
— Грейнджер, держись за меня, — Малфой крепко прижал ее к себе. — Это похоже на землетрясение.
Дрожь усилилась, послышался нарастающий грохот, и вой тварей за дверью зазвучал почти жалобно. Люди сгрудились у дальней стены, а Синди так и осталась
— Помоги ей, — бросил Малфой и повернулся к дверям с волшебной палочкой на изготовку.
Гермиона быстрым шагом пересекла зал, привстала на носочки и принялась трепать верёвки непослушными пальцами.
Треск за спиной стал оглушительным, вопли и вой тварей невыносимыми, как вдруг стена церкви с грохотом обрушилась, и Гермиона оглянулась. Земля растрескалась, из разлома вырывалось пламя и едкий дым. Драко и Синистра насилу успели отскочить, чего не сделали монстры: они с визгом падали в трещину, которая с каждой секундой увеличивалась, расширялась, становилась длиннее, словно была живым существом, хищником, который наметил себе жертву. И ею, похоже, была Гермиона.
— Не дергайся, пожалуйста, — взмолилась она, продолжая борьбу с веревками Синди. — Я пытаюсь тебе помочь.
Гул, прокатившийся над Ист-Хэнглтоном, напоминал удар огромного колокола. Все вздрогнули и замерли. Казалось, даже трещина остановилась, и теперь в ней лишь громко лопались пузыри чего-то расплавленного.
— Я хочу тебе помочь. Я не знаю как, Но я уверена, что для начала тебя надо отвязать. Диффиндо.
Чары сработали. Синди с тихим писком упала на колени. Из разлома с громким шипением вырвался столб дыма, который окутал Гермиону. Она закашлялась и замахала руками, беспорядочно топчась на месте.
— Осторожно, — прозвучал над ухом встревоженный голос Малфоя, и его руки крепко схватили ее за плечи и оттащили в сторону. — Ты могла упасть в разлом.
Хотелось его поблагодарить, но слова, что сорвались ее губ, были далеки от восторженных речей.
— Веками жители этого города отрицали магию, отвергали ее, уничтожали. Теперь же вы прокляты, обречены на вечные метания между мирами, и ни в одном нет вам покоя.
Голосовые связки горели огнем. Гермиона слышала, что говорит одновременно несколькими голосами, но поделать ничего не могла, словно тело не принадлежало ей. А потом, словно поток ледяной воды, на нее обрушилась Память. Перед глазами стояли десятки детей и рыдали в один голос. Их обида стала обидой Гермионы, их боль и непонимание захлестнули ее, от воспоминаний о том, как их мучили в больнице и церкви, хотелось выть. И она знала, как это остановить.
— Виновный в гибели Синди должен быть наказан. Пусть он искупит свою вину, — хор голосов вырвался из горла Гермионы, и она упала на колени, тяжело кашляя.
— Агуаменти, — заботливый Малфой присел рядом, из его палочки вырвалась аккуратная струя чистой воды. Гермиона застонала, сложила ладони ковшиком и принялась жадно черпать и пить.
— Это вы виноваты, — Синди указала пальцем на старуху. — Если бы вы не решили, что из меня можно выжечь магию, всё было бы хорошо. Я бы дожила до одиннадцати лет, получила бы письмо из школы, уехала бы и никогда, слышите, никогда бы сюда не вернулась!