Проклятие Кантакузенов
Шрифт:
– Не станут. Но нынче ночью опасно подле тела находиться, барин. Я закрою двери в подвал, где стоит домовина. И наложу печати тайные. Она оттуда нынче не выберется. В доме у князя все будет спокойно.
– Стало быть, ты считаешь, что она станет вурдалаком?
– Станет! – уверенно заявил старик.
– А если нет?
Войку усмехнулся:
– Я много сих существ видал. Смолоду насмотрелся.
– Тогда я должен сие видеть!
– От какого христианину следует держаться подалее, – сказал Войку. –
– Не стоит меня пугать мертвыми телами. Я изучил множество мертвых тел. Ибо для врача сие необходимо.
– Ты, барин, с темными силами играть желаешь?
– Нет. Я желаю познать истину, старик.
– Стало быть, останешься здесь? – спросил Войку.
– Останусь при теле. Рядом с тобой, старик.
Войку неохотно согласился.
– Быть, по-твоему. Но за двери нам выхода не будет, барин. Про сие помни. Как войдем, за нами закроют и печати наложат. И так до утра!
– Согласен!
– Смотри барин. Ты не стар еще и тебе есть чего терять! А я старик.
– Я готов.
– Но слова мои не дошли до тебя? Тебя сие не пугает?
– Мне от сего еще интереснее дело это.
– Никто не любит, когда любопытные нос суют в дела тайные, сударь.
– Все зависит от того, кто это. Люди или духи?
– Духи, суть существа потустороннего мира, который нами не познан. Мир поделен на свет и тьму. И ныне ты согласился окунуться именно во тьму.
– Я готов. Пути познания истины не бывают легкими.
– Но сие не есть истина. Сие тайны недоступные для человеков, барин.
– Сии тайны недоступны, пока их не раскрыли. Этим я и собираюсь ныне заняться, Войку. Ибо, как можно познать истину? Смотреть своими глазами.
– Но даже если тебе, барин, дадут все посмотреть, то дадут ли рассказать сие кому-либо? Вот вопрос.
– Вот и проверим.
– Я предупредил тебя, барин. И коли желание имеешь голову в пасть диавола сунуть, то сие твое дело.
Лекаря де Генина было трудно напугать. Страсть к непознанному была в нем сильнее даже страха смерти…
Глава 4
По следу мертвеца.
Москва 1732 год. Сентябрь.
1
Питейный дом в городе Москве. Иван Тарле.
Человек в широком не по плечу армяке и шапке, надвинутой на глаза, заявился в питейный дом и сел далеко в темный угол. Не хотел человек, дабы его опознали. Такие завсегда так делали.
Слуга спросил, чего подать гостю. Тот заказал водки и велел позвать к столу одного из пьяниц.
– Того малого ко мне пригласи.
– Того? Худого? С красным носом?
– Того самого. Пусть сядет со мной.
– Дак, денег нет у него. Сколь ден в долг пьет.
Человек
– Я заплачу за все.
– Как прикажешь.
Слуга схватил монету, попробовал на зуб и ушел.
Вскоре двое завели разговор за дальним столом в темном углу.
– Звал меня, человече? – спросил худой мужик в рванине дядьку в армяке.
Тот молча наполнил его стакан водкой. Худой выпил залпом, крякнул и понюхал свой рукав.
– Али не признал меня? – спросил мужик в армяке.
– Дак темно здеся, дядя.
Тот поднял шапку на мгновение. Затем снова надвинул.
– Свят! Свят! – перекрестился худой. – Ты…
– Тише! Без имен! Признал и ладно!
– Давно не видал тебя.
– Не был я на Москве долго. Но ныне пришла пора. Дело есть до тебя срочное.
– Дак мне во как денежки надобны. Я всё что угодно! – сказал худой. – Коли порешить кого, то я завсегда…
– Тихо. Никого кончать не надобно. Дело иного рода.
– Говори.
– Скоро заявится сюда некий чиновник. Коллежский асессор Тарле. Станет спрашивать за нашего знакомца общего Тишку.
– Про Тишку?
– Про того самого Тишку, что в доме Кантемира куролесил. И коего ты упустил.
– Дак, разве то моя вина? Поди поймай его! Коли он…
– Хватит. Я не хочу ворошить прошлое. Что было – то было! Ныне о будущем думать надобно. Заявится сюда чиновник именем Иван Тарле. Запомнил?
– Да. И далее что?
– Ты именем Тишки назваться должен.
– Всего-то?
– Скажешь, что ты есть беглый холоп князя Кантемира Тишка.
– И сколь заплатишь за сие?
– Скажешь чиновнику то, что я тебе велю, и получишь сто рублей серебром.
– Сколь? – худой подумал, что ослышался.
– Сто рублей!
– Скажу все, что велишь…
***
Коллежский асессор Иван Карлович Тарле получил от надворного советника Волкова задание, поболее разузнать все про холопа умершего Тишку.
Тарле справился, в каких питейных домах бывал сей холоп. Оказалось, хаживал он постоянно в один дом, где пили разные темные личности, с законом состоявшие в плохих отношениях. Местный целовальник (трактирщик) мало обращал внимания на всякие условности. Лишь бы денежки платили.
Тарле зашел в трактир под видом случайного посетителя, и целовальник сразу же подошел к нему. Это был большого роста детина с плоским лицом, до самых глаз заросшим густой черной бородой.
– Чего изволите, барин? – спросил он. – Есть уха боярская с шафраном, есть куры…
– Про человечка одного мне надобно кое-что узнать.
– Кто таков? Коли бывает здесь, то скажу все, чего знаю про него.
– Сие некий Тишка. Холоп барина Кантемира.
– Тот Тишка, что в бегах?
– Ты про что? В каких бегах? Помер Тишка-то!