Проклятие королей
Шрифт:
– Ну… нет.
– Сколько, по-твоему, он протянет во Тьме без пищи?
– Мастер Рэйш, я не понимаю… – окончательно растерялся мальчишка.
– Сутки, – безжалостно добил его я. – Максимум двое, если только он прямо сейчас не отправится искать себе добычу, которую уже завтра ты снова можешь попросить отпустить. Моргул, конечно, мертвая сущность, но если бы мы находились в реальном мире, я бы сказал, что ты его приговорил. Ровно в тот момент, когда приказал отпустить эти души.
Роберт часто заморгал, перестав понимать, что именно я хочу от него услышать. Растерянный, искренне верящий, что совершил
Я присел перед ним на корточки и, поманив моргула, указал Роберту на него:
– Ты в курсе, кто его создал?
– Фол, – прерывисто вздохнул мой не по годам мудрый, но местами все еще нерадивый ученик. – Наверное.
– А для чего Фол это сделал?
– Я… не знаю.
– Хорошо. Тогда зачем, по-твоему, на темной стороне вообще существует нежить? Кто они? Или что они такое?
– Души? – нерешительно предположил Роберт.
– Конечно. Старые, грешные, уродливые, но все же самые обыкновенные человеческие души, которым не нашлось места в свете и которые веками обитают здесь… для чего, ученик?
У Роберта расширились глаза, и он ответил:
– Искупление…
– Правильно. Все они ждут искупления. И моргулы, и гули, и вампиры, и даже демоны. Так устроен мир. И так решили боги. Но для каждого искупление свое. Кто-то умирает в наказание и назидание остальным, а кто-то, наоборот, их пожирает… сейчас перед тобой находятся и те и другие. Скажи: ты вправе решать, кто из них достоин перерождения, а кто его еще не заслужил? Кто из них виновен, а кто уже отстрадал свое?
– Нет. Не думаю.
– А я?
– И вы, наверное, нет.
– А кто тогда вправе? Мэл? Фол? Посторонний дядя?
Роберт виновато опустил голову:
– Жизнь и смерть находятся в руках одной богини… простите, мастер Рэйш. Я об этом забыл.
Я выпрямился и, глянув на зависшие в нерешительности души, негромко бросил:
– Леди, на ваше усмотрение.
По темной стороне пронесся легчайший ветерок, и половина огоньков мгновенно погасла. Тогда как остальные, заметно потускнев, остались висеть на прежнем месте, жалобно мигая и всем видом показывая, как же им не хочется здесь оставаться.
– Это твое, – кивнул я нежити, демонстративно отступая в сторону.
Моргул, не веря своему счастью, торопливо взлетел. Одним движением заглотил свою законную добычу, после чего с довольным урчанием отступил назад.
– Мудрос-с-сть… – прошелестел он, взмахнув черными крыльями, – приходит с опытом, Р-рэйш. Но маленькому х-хозяину это ещ-ще только предс-с-стоит ус-своить.
– Не искушай его, – тихо ответил я, глядя в желтые глаза твари. – Ты жив лишь потому, что даже в таком виде кому-то нужен. Кому-то, но точно не мне. Усек?
Нежить хрипло каркнула и одним движением ушла на нижний слой, не рискнув больше испытывать мое терпение. А я погладил по голове расстроенного мальчишку и добавил:
– Ты был не совсем не прав, когда хотел освободить чистые души. Боги мудры, но они не всесильны. И не за всем способны уследить. Наша задача – помочь, если уж в мире случилась несправедливость. Но мы не мерило добродетели, ученик. И тем более не образцы для подражания. Если даже боги ошибаются…
– Как же тогда быть? – нерешительно посмотрел на меня Роберт. – Если гарантий нет и если
– Спрашивай совета, – серьезно ответил я. – Но если времени на это нет, то поступай как считаешь нужным. Граница миров не снаружи – она внутри нас, мальчик. В наших словах, поступках, решениях. Чем они честнее, тем дольше сохранится равновесие. Хотя случается и так, что самые страшные вещи люди творят именно от уверенности, что совершают великое благо.
– Раз такое происходит, то получается, что верить нельзя никому? Даже себе?
– Можно, ученик. Но нельзя забывать, что граница подвижна. Сегодня она здесь, завтра там… вчера я убил бы моргула без раздумий, а сегодня, напротив, подарил ему жизнь. Понимаешь меня?
– То есть граница смещается? – озадаченно переспросил юный герцог.
– Постоянно, – подтвердил я. – Но главное, что тебе стоит запомнить, – это то, что она всегда смещается следом за нами.
Роберт вздрогнул:
– Вы хотели сказать, из-за нас?!
Я только улыбнулся. Но мальчику и этого хватило, чтобы притихнуть и надолго задуматься.
Утром у нас снова возникла проблема.
Я зашел за Робертом раньше обычного, чтобы успеть в Управление к началу рабочего дня. Пока на месте был Йен, этого можно было не делать, но Ливу я обещал помочь, так что хотя бы первое время следовало за ним приглядывать.
Однако леди Элания Искадо встретила меня неласково. Мои регулярные визиты ее, по-видимому, утомили. С того момента, как ее супруг дал согласие на ученичество, сына она стала видеть лишь по утрам и перед сном, тогда как все остальное время он проводил вне дома. И ее беспокойство, хоть и необоснованное, было вполне простительно.
Проблема возникла, когда, пустив меня на порог, миледи в категоричной форме заявила, что сегодня сына мне не отдаст, ведь официально Роберт – не маг, а всего лишь посвященный, поэтому в ежедневном наставничестве не нуждается.
– Он уже достаточно пробыл во Тьме, – раздраженно бросила она, даже не подумав послать за сыном служанку. – Хватит. Мальчик устал. Дайте ему передохнуть хотя бы один день!
При этом миледи была настолько возмущена, что напрочь проигнорировала мои слова о договоренности с ее супругом. Упоминание о нем сделало ее еще более агрессивной, поэтому я предпочел закончить разговор и собрался тихонько сходить на темную сторону, чтобы предупредить Роберта об изменении планов. Но в этот момент измаявшийся от нетерпения пацан сам спустился в холл и, услышав гневную тираду матери, растерянно застыл возле лестницы.