Проклятие Владык
Шрифт:
Вечером после моего разговора с Воллэном наша неугомонная четверка засела в полюбившейся беседке и стала обсуждать план действий.
– Сегодня ночью мы с Рэем проберемся в королевский погреб и украдем бутылку драгонийского. – Глаза Стэна заблестели от предвкушения приключений. – А завтра утром приготовим наш фирменный порошок.
– Вы не боитесь, что вампир почувствует: в вино что-то добавлено?
Близнецы отрицательно покачали головами.
– Не почувствует. Этот рецепт мы украли у нашего школьного профессора Дигуса! – захохотал Рэй.
– Он преподает науку о магических зельях и снадобьях, –
– Не перебивай, когда брат говорит! – Рэй раздраженно отмахнулся от близнеца. – Однажды мы заглянули в лабораторию Дигуса и позаимствовали его «книгу рецептов». Ну и к тому же взяли несколько баночек с зельем. На пробу.
– Что потом во дворце творилось… – ребята весело рассмеялись. – Последствий наших «заимствований» не избежал никто.
– Мама даже хотела отправить их жить в школьное общежитие, но я ее переубедил, – впервые за последний час Лориэн раскрыл рот и вмешался в разговор. – Без ребят я бы здесь точно умер от скуки.
– Так вот, – продолжил Рэй, – некоторые зелья пригодились нам в розыгрышах.
– И что же вы хотите дать Воллэну?
– Любовный эликсир, – злорадно ухмыльнулся Стэн. – Он не имеет ни вкуса, ни запаха. И магически не может быть обнаружен. Самое главное, нужно вовремя заставить вампира его выпить. Иначе эффект окажется непредсказуемым.
– В каком смысле непредсказуемым? Вы что, отравить его хотите? – меня не прельщала возможность присутствовать на похоронах посланника Темного королевства.
– Да нет же! Расслабься. Просто у него могут возникнуть кое-какие проблемы с желудком или что-то в этом роде.
– К тому же эмпаты – очень живучий народ, – мрачно кивнув, добавил Лор.
– А теперь, Нарин, слушай внимательно…
На следующий вечер я стояла возле комнаты эмпата с бутылкой лучшего драгонийского вина и вазой фруктов. Постучала ногой, прислонилась к стене и стала терпеливо ждать, пока мне откроют. Посланник распахнул дверь и застыл в немом шоке. Еще бы. Я специально нацепила свои черные шаровары и майку, чтобы его впечатлить! Эффект превзошел все ожидания! Не дождавшись приглашения войти, я нагло подвинула вампира и, поставив вино с фруктами на маленький столик, уселась на кровать.
– Привет, – наивно улыбнулась эмпату.
Вол наконец-то оторвался от пола и подошел к кровати.
– Ты не считаешь, что уже слишком поздно для дружеских визитов? Завтра рано вставать! – Посланник собирался лечь спать и не очень-то обрадовался моему приходу.
– Ты такой душка, когда сердишься. – Я встала с кровати и подошла к столику. Взяла бутылку, протянула ее вампиру. – Я пришла попросить у тебя прощения за все неприятные моменты, которые мы тебе доставили. И пообещать, что в дороге буду умницей… Открой, пожалуйста.
Вол недоверчиво посмотрел на меня, но бутылку взял. Открыл ее, налил вина в два бокала и один протянул мне. Не сводя с посланника глаз, я сделала несколько глотков. Эмпат понюхал свой бокал и осторожно отпил. Я улыбнулась. Стэн заговорил вино только на Воллэна, поэтому на других зелье не действовало.
– Не пойму, в чем подвох? – Эмпат допил первый бокал, налил себе еще один, уселся в кресло и закинул ногу на ногу.
Прошло пятнадцать минут. Все это время я клялась Волу, что больше
И тут в дверь постучали. Я подошла к вампиру, пощелкала пальцами возле его лица и пошла открывать.
– Ну что? Готов? – Рэй и Стэн осторожно внесли в комнату портрет Диуреи.
Я утвердительно кивнула в сторону застывшего посланника.
– Нарин, а сейчас сядь в уголочке и не мешай, – приказал Стэнтон тоном доктора, приехавшего спасать тяжелого больного.
Я послушно отошла в сторону и стала наблюдать за действиями близнецов.
Рэй приблизился к одурманенному посланнику и что-то прошептал ему на ухо. Потом махнул брату, и тот, стянув с портрета ткань, показал его эмпату.
Что тут началось!.. Воллэн резко вскочил на ноги и стал петь дифирамбы своей новоявленной «возлюбленной». Эмпат несколько раз поцеловал портрет и решил отправиться на поиски «дамы сердца». Я тихо посмеивалась, сидя на полу.
Когда вампир вышел, мы последовали за ним.
– В ближайшие два часа он никого не будет замечать. И не успокоится, пока не отыщет свою Диурею, чтобы сказать ей все, что у него накипело, – смеясь, сообщил Рэй.
Попетляв за Воллэном по коридорам, мы вышли в сад. Вампир стоял под балконом девушки. И как он смог так быстро отыскать ее окна? По запаху, что ли? Оглядевшись вокруг, эмпат обнаружил толстый дуб и решил по нему взобраться на балкон «любимой». К несчастью, ветки не выдержали его веса, бедолага вскарабкался метра на два вверх и неожиданно шмякнулся на землю. Прошипел что-то сквозь зубы, сделал еще одну попытку одолеть балкон, но все было тщетно. И тут мы просто обалдели! Вампир подобрал несколько камешков и начал кидать их на балкон, громко крича:
– О, мечта моих снов! – после этих слов мы сели на землю и громко заржали. – Выйди и покажи мне свое луноликое лицо!
В комнате зажегся свет, и через секунду перед нами предстала «луноликая». Взлохмаченная голова, опухшие спросонья глаза, какая-то зеленая дрянь на лице… Незадачливая возлюбленная больше походила на анимационного персонажа Шрэка, чем на мечту, выплывшую из золотых снов вампира. Я подумала, что при виде страшилы заклятие рассеется и Вол устроит нам веселенькую ночку, но парень, увидев объект своих мечтаний, еще яростнее зажестикулировал и послал девушке воздушный поцелуй.
Прибалдевшая Диурея вскрикнула и кинулась назад в комнату. Видимо, не каждый день вампиры стояли под ее окнами и возносили хвалы ее «красоте».
– Куда же ты, моя принцесса?! Выйди ко мне, и мы соединим наши уста в страстном поцелуе!
– А Вол, оказывается, романтик, – задыхаясь от смеха, прошептала я.
В это мгновение в нескольких комнатах зажглись свечи, на балконах показались сонные придворные. Сначала все с недоумением таращились на эмпата, гадая, что может делать посланник Драгонии в саду, возле балкона молодой девушки, в таком виде и в такое время, но после очередной его фразы зрители разразились хохотом. Стараясь остаться незамеченными, мы начали тихонько отползать в кусты. Воллэн же понял, что его любовь больше на балконе не появится, и, прокричав: «Я люблю тебя!» – побежал во дворец. Мы рванули за ним.