Проклятие вождя

Мэрфи Уоррен

— Откуда вы знаете? — поинтересовался Римо.

— Я отвечаю за бюджет. Сначала я думала, что попечители нас просто убьют, но они почему-то это одобрили. И даже согласились финансировать двух охранников у дверей. Но вы только посмотрите на этот камень — он же не имеет никакой ценности!

— Почему вы так считаете?

— Да ему, на мой взгляд, не более тысячи лет, а посмотрите, какие убогие рисунки. Сравните это с творениями ацтеков и инков. Вот они действительно великолепны! Этот в сравнении с ними — просто детский лепет. А хотите узнать

нечто совсем умопомрачительное?

— Конечно, — сказал Римо, отступив на шаг, потому что при слове «умопомрачительное» рука Валери прикоснулась к его ширинке.

— Этот камень осмотрело туристов больше, чем все остальные экспонаты. Они съезжались со всего мира. Это совершенно необъяснимо!

— Думаю, что какое-то объяснение этому все-таки есть. А почему не стерли надпись?

— Я предлагала, но Уиллингэм об этом и слышать не хочет.

— Вы можете с ним связаться сегодня?

— Он никогда не появляется здесь по выходным. У него поместье в Уэстчестере, и его оттуда не выманить.

— Скажите ему, что кто-то портит этот памятник культуры.

— Но я не могу этого сделать — меня уволят!

Согнув два пальца и сложив их вместе, Римо провел ногтями по кругу, украшенному резьбой, которую сделали каменными инструментами в столь далекие времена, что это событие не сохранилось в памяти племени актатль. Из-под его пальцев вышла крупная стружка розоватого цвета. Посередине резьбы легла длинная белая царапина толщиною с электрический шнур.

— Что вы натворили! — воскликнула Валери, прижимая руку ко рту. — Что вы натворили! Господи, это какой-то сумасшедший дом!

— Но теперь вы позвоните Уиллингэму, верно? — ласково произнес Римо.

— Верно. Убирайтесь отсюда! Вы и представить себе не можете, что наделали!

— Нет, кажется, могу.

— Послушайте, — Валери указала на царапину, — это и так плохо, но если вы останетесь здесь, то может произойти убийство.

Римо пожал плечами.

— Звоните.

— Прошу вас покинуть помещение!

— Ни за что.

— Ты слишком хорош собой, чтобы умереть.

— Я никуда не пойду.

Поскольку он был худощав, а она считалась лучшим защитником в команде по хоккею на траве, она уперлась плечом ему в спину и попыталась его толкнуть. Но спина не сдвинулась с места. Он весил никак не больше ста пятидесяти фунтов, поэтому она предприняла новую попытку, на этот раз кинувшись на него со всего разбега.

Когда она вот-вот должна была врезаться в него, спина неожиданно исчезла с ее пути, и она полетела прямо в стену, но тут вдруг, столь же неожиданно, чьи-то руки обхватили ее за талию. Нежно ставя ее на ноги, они словно ласкали ее.

— Наш девиз: любовь, а не война, — изрекла Валери.

— Позвоните Уиллингэму.

— Сделайте еще раз так же руками, — попросила она.

— Потом.

— Ну, хотя бы разочек.

— Позже я сделаю для вас все, что пожелаете.

— На свете больше нет такого мужчины.

Римо подмигнул. Валери опустила глаза на ширинку.

— Надеюсь,

вы не из тех мужланов, которые только и умеют, что махать кулаками, а потом ничего не могут в постели?

— Пусть сначала сюда приедет Уиллингэм, а там увидите.

— Да от вас мокрого места не останется. Правда. — Пожав плечами, Валери направилась к стене, на которой висел зеленый металлический шкафчик. Там находился телефон. — Мало того, что этому камню понадобилась проточная вода, так у него еще и собственный телефон. Видели бы вы счета за переговоры, которые с него ведутся! Просто невероятно. Посетители как ни в чем не бывало звонят здесь за музейный счет, а Уиллингэму хоть бы хны.

Разговор Валери с Уиллингэмом быстро превратился в мольбы Валери, чтобы директор перестал орать. Ожидая его приезда, девушка выпила восемнадцать стаканов воды, выкурила четырнадцать сигарет, несколько раз закуривая сразу три, дважды ходила в туалет и повторяла: «Господи, что же мы наделали?» — каждые семь минут.

Уиллингэм появился через час. И моментально понял, что с камнем.

Он оказался грузным, неуклюжим человеком с большими веснушками, вылезшими после зимней спячки. На нем был желтовато-коричневый костюм и синий галстук с широкими концами.

— О! Нет! — сказал он. Темные карие глаза его закатились, и он покачнулся. Потом он потряс головой и тяжело вздохнул. — Нет, — твердо повторил он, поджав губы, — похоже, он уже пришел в себя. Глаза его сузились, и он направился к камню, не обращая внимания на Римо и Валери.

Там он встал на колени и три раза коснулся головой мраморного постамента. Затем он порывисто обернулся к Валери и спросил:

— Когда вы это обнаружили?

— В тот самый момент, когда я это сделал, — весело ответил за нее Римо.

— Так это сделали вы? Но зачем?

— Я решил, что это не представляет большой художественной ценности.

— Как вы могли сделать такое? — продолжал вопрошать Уиллингэм. — Как вы могли?

Тогда Римо вновь сложил вместе два пальца и тем же легким движением руки прочертил еще одну линию через круг, украшающий великий камень. Вместе две линии образовали букву "X".

— Вот так, — сказал он. — Это вовсе не так уж сложно. Секрет, как и любой секрет владения телом, в правильном дыхании и ритме. Дыхание и ритм. Кажется, что я проделал все быстро, но на самом деле главное — чтобы рука была медленнее, чем камень. Можно сказать, камень движется навстречу вашим пальцам.

Несколькими быстрыми движениями, при которых из-под пальцев разлеталась каменная пыль, он поверх надписи «Джой-172», поверх голенастой птицы и ползущей змеи аккуратно вырезал: «РИМО».

— Я могу сделать это и левой рукой.

— О-о-о! — простонала Валери, закрывая ладонями глаза.

Уиллингэм лишь молча кивнул. А затем вышел из зала и закрыл за собой дверь. Тут Римо услышал жужжание. С потолка спустилось огромное металлическое жалюзи и, лязгнув, упало на пол. Комната была заблокирована.