Проклятие замка Комрек

Герберт Джеймс

Стоя рядом с ним, Дельфина осматривала зал, как будто что-то искала. Она тихонько выдохнула удовлетворенное «ах» и указала рукой.

– Вот там, – сказала она шепотом. – Там сидит один человек, с которым я бы хотела вас познакомить.

Она стала пробираться среди обедающих, направляясь к одному из небольших столов в сравнительно пустой части обеденного зала. За ним сидел один человек, читая за едой журнал, прислоненный к вазе с цветами.

Множество глаз следили за продвижением Эша по залу, пока не возобновился общий гомон, указывая, что любопытство гостей явно ослабевает. За центральным столом он увидел Хельстрема, рядом

с ним сидел чрезмерно обеспокоенный Дерриман, а два других места занимали двое пока еще незнакомых Эшу людей. Здоровяк заметил парапсихолога и коротко взмахнул ему рукой, на что Эш ответил небрежным кивком головы.

Он присмотрелся к двум незнакомым сотрапезникам Хельстрема. Ближе к главному исполнительному директору Комрека сидела женщина в белом больничном одеянии: безупречном халате, контрастировавшем с ее зачесанными назад блестящими рыжевато-каштановыми волосами. Когда она посмотрела в его направлении, он заметил особый блеск в ее ореховых глазах и задался вопросом, почему она так сильно им интересуется, – она даже не пыталась отвести взгляд. Лицо ее, хотя и не миловидное, приобрело ту редкую соразмерность черт, которой удается достичь лишь немногим женщинам в начале среднего возраста. Ее привлекательность портилась только враждебностью в глазах.

Четвертый обедающий за этим столом, сидевший спиной к Эшу, оглянулся, желая увидеть, что привлекло внимание его сотрапезников.

Эш успел оценить только жесткое лицо, короткую стрижку и широкие плечи. Трудно было судить по сидящему человеку, но следователь догадался, что тот низкоросл, но коренаст; он, безусловно, и лицом и фигурой напоминал боксера. С другой стороны, он глянул на Эша лишь мельком, но маленькие, хитрованские глазки его, несомненно, оценили Эша в одно мгновение.

– Дэвид…

Следователь тотчас повернулся к Дельфине.

– Дэвид, – повторила она, с улыбкой глядя на человека, который оторвался от своего экземпляра «Ланцета» и теперь, вскинув брови, переводил взгляд с нее на Эша. Но улыбка его была ясной, а бородка хорошо подстрижена и ухожена. – Это наш главный хирург, доктор Вернон Причард, который отвечает за медицинскую часть.

Причард не поднялся, но протянул руку через стол. Пожимая кисть, Эш отметил ее природную твердость.

Главный врач был человеком маленького роста, не более пяти футов девяти дюймов, как прикинул Эш, и стильно одетым: палевый пиджак с узором елочкой, темно-коричневый жилет, голубая рубашка с аккуратным галстуком-бабочкой в синий горошек. По оценке Эша, ему было слегка за пятьдесят, и, хотя с виду он казался небрежным, его карие глаза были ищущими, едва ли не вопрошающими. Одна бровь приподнималась над черепашьей оправой его бифокальных очков, словно оценивая вновь прибывшего, а седые волосы на висках придавали ему необходимую для его статуса авторитетность. Добавляла солидности и аккуратная бородка, в которой, как это ни подозрительно, не было ни единого седого волоска.

Прежде чем Дельфина успела представить Эша, Причард с оттенком удовлетворения сказал:

– А, как я понимаю, вы наш парапсихолог. – Улыбка у него была волчья.

– Эш, – признал следователь.

– Да, Дэвид Эш. Правильно?

Эш кивнул и улыбнулся в ответ.

В разговор вмешалась Дельфина.

– Простите, что беспокою вас, доктор Причард, но у меня такое чувство, что Дэвиду надо немного знать о нашей работе здесь, в Комреке.

– О, я уверен, что с тем же успехом

это могли бы сделать и вы. – В замечании главного врача не было никакой критики. – Но, пожалуйста, присаживайтесь оба, не возражаете? Я с обедом уже покончил и как раз собирался заказать арманьяк и кофе, чтобы завершить его. А вы еще не ели?

– Нет, – ответила Дельфина. – Уверена, что Дэвид ужасно проголодался.

– Да, я слышал, в самолете вам выпало мучительное испытание. Очень часто после такого выброса адреналина возникает чувство голода. А тело бессознательно радуется быть живым, во всяком случае, так мне говорили. Инстинкт выживания вмешивается, в целях продолжения рода и всего такого. Я уверен, что как психолог доктор Уайетт может рассказать вам об этом больше, чем я. – Озорно улыбаясь, он метнул взгляд на Дельфину, и у той слегка зарделись щеки.

Эш загладил ее смущение.

– Все, чего мне хотелось впоследствии, это глоток чего покрепче и сигарета. На деле же воздержусь и от того, и от другого.

– Похвально, – сказал доктор Причард, откинувшись на спинку кресла. Хотя улыбка у врача была расслабленной, Эш не мог быть уверен, поддразнивает их пожилой человек или нет. Тем не менее, он казался довольно дружелюбным.

Стоило Причарду взмахнуть рукой, как перед ними появилась официантка в сливочно-белой блузке и узкой черной юбке с темными колготками.

– Хлоя, дорогая моя, – слегка паясничая, протянул врач, – мне мой обычный кофе и Ба-Арманьяк. «Домен Буаньер», конечно. И не могли бы вы принести меню для двух моих коллег? – Эш чувствовал, что девушка могла бы сделать реверанс, но она только улыбнулась доктору Причарду, прежде чем отойти от стола.

– Здешнюю кухню вы найдете великолепной, мистер Эш, – заметил главный врач, указывая на кресло напротив себя через безупречно белую скатерть. Он отложил в сторону свой экземпляр «Ланцета», пробормотав: «Единственный чертов журнал, что я могу здесь получить», – меж тем как Дельфина заняла место справа от него. Эш уселся спиной к залу, но стал еще более чувствителен к чересчур спокойному гулу разговоров позади себя. Что-то беспокоило его с того момента, как они с Дельфиной миновали дверь зала.

Общий гомон, кроме того момента, когда при их с психологом появлении разговоры на мгновение приостановились, был приглушенным, без возрастающей громкости, без резкого смеха и, конечно, без повышенных тонов. Он понял, что именно это было причиной его беспокойства при входе в овальный зал. Голоса у всех были понижены, как будто… как будто клиенты находились под воздействием седативных препаратов. Он попытался отмахнуться от этого, но его не отпускала мысль, что все здесь приняли легкие транквилизаторы. Пока он пытался решить, как бы подипломатичнее изложить свою идею доктору Причарду и Дельфине, главный врач заговорил снова.

– Теперь, моя дорогая Дельфина, – мягко сказал он, – что же такое я могу поведать мистеру Эшу, в чем вы чувствуете себя неуверенно и не в состоянии ему рассказать?

Дельфина улыбнулась, но Эш заметил, что она пытается скрыть испытываемый ею дискомфорт.

– Простите, Вернон, я заметила, что вы почти уже отобедали, и подумала, что вы не будете возражать, если я к вам обращусь.

– И вы были совершенно правы, – сказал Причард, слегка усмехнувшись. – Всегда интересно встретить в Комреке кого-то нового. Мистер Эш, так чем же я могу вам помочь? – Он перевел взгляд на Эша, сидевшего напротив него.