Проклятие

Мейер Марисса

– Чтобы создать завесу, каждому из нас пришлось чем-то пожертвовать. Чтобы уничтожить ее, также требуется жертва.

– Отлично, – не стал спорить Эрлкинг. – Так жертвуйте всем, чем вам угодно. Для меня это значения не имеет.

– Не от нас, Эрлкинг. Желание исходит от тебя и твоих темных демонов. Значит, и жертву должен принести ты.

Перхта издала гортанный смешок.

– Как с вами, богами, непросто. Вам всегда и за все нужно платить.

– Любая магия имеет свою цену, – спокойно возразила Хульда. – А такая мощная магия, о которой вы просите, и подавно.

–

Что ж, раз ты настаиваешь, – Перхта поманила пальцем Лейну, стоящую в тени. – Эй ты, маленький человечек. Иди сюда.

Лицо Лейны исказил ужас.

Серильда снова дернулась, пытаясь вырваться из рук темного, но у того оказалась железная хватка.

Медленно, неуверенно Лейна поднырнула под цепи, которые сковывали грифона и волка. Спящая малышка все еще была у нее на руках.

– Дай сюда ребенка. – Перхта бесцеремонно забрала у нее младенца. Держа малютку одной рукой, другой она схватила Лейну и вытолкнула ее на середину круга между богов с такой силой, что девочка упала на колени. – Вот вам жертва. Совершенно здоровая смертная девица. Гляньте только, какая милашка. И очень исполнительная. Уж не знаю, кем она приходится той женщине в гостинице, но та будет сильно по ней горевать, не сомневайтесь. Разве не прекрасная жертва? Я даже согласна все сделать собственноручно. Звезда моя, ты не подержишь нашу дочурку?

– Нет! – Серильда забилась в руках темного. – Вы не можете!

– Это не подходит, – промолвила Хульда раньше, чем Перхта успела передать Эрлкингу младенца. – Ни один из вас не любит эту смертную девочку. Такая жертва ничего не будет значить. Вы должны отдать что-то, чем дорожите. Что для вас драгоценно. Создавая завесу, каждый из нас отдал частицу своей магии, частицу себя. Если вы не готовы пожертвовать частью себя самих, то весь этот спектакль не имеет смысла. Освободи нас, Эрлкинг.

Король глухо зарычал.

– Ну уж нет, вы ведь мои любимые питомцы.

Раздувая ноздри, он заглянул в лицо Перхты. Было видно, что слова Хульды расстроили и ее, но охотница не сразу разглядела решимость на лице короля и осознала, что она значит.

Перхта выпрямилась, крепче прижала младенца к себе.

– Нет. Даже не думай! Она у меня совсем недавно! Ты хоть понимаешь, через что мне пришлось пройти?

Эрлкинг поднял изящную бровь.

– Мне тоже стоило труда заполучить ее, любовь моя.

Перхта хохотнула.

– О да, это ведь так ужасно – быть женатым на смертной девчонке. Настоящая пытка.

Король взглянул на Серильду, и уголки его губ короля неожиданно дрогнули и поползли вверх.

– Ну, у нас всякое бывало.

– Я не отдам этого ребенка. Моего ребенка! Это я ее родила!

Серильда только рот открыла. Она только что испытала огромное облегчение, видя, что Лейна в безопасности, по крайней мере, пока – но это облегчение бесследно испарилось, стоило Серильде услышать этот жуткий, немыслимый спор.

– Вы этого не сделаете. Умоляю.

Не

обращая на нее внимания, Эрлкинг провел длинными пальцами по рукам Перхты и слегка сжал ее локти.

– Мне и самому досадно просить тебя об этом, и, уж конечно, я не думал, что до такого дойдет. Но раз уж этого требует магия…

Перхта утробно зарычала и крепче обняла малышку, прижавшись щекой к прядке рыжих волос у нее на макушке.

– Она – подарок. Твой подарок мне.

– Разумеется, она – подарок. – Эрлкинг провел пальцем по щеке Перхты. – Самый дорогой из всех, какие я тебе дарил. Но, любовь моя, ты же теперь смертна. Ты обитаешь в смертном теле. – Он многозначительно понизил голос. – Мы с тобой можем сделать еще одного.

Дрожь охватила Серильду при одной мысли об этом. Как он смеет такое ей предлагать? Да будь у Перхты хоть капля материнской любви, весь этот разговор закончился бы, не успев начаться.

Но Перхта не прервала его.

Она не закричала на возлюбленного, не бросила ему, что он сошел с ума. Не сказала богам, что ей плевать на завесу – свое дитя она никому не отдаст.

Нет. Она лишь склонила голову и скользнула губами по лбу малышки, безмятежно дремлющей у нее на руках.

Затем Перхта сурово взглянула на Хульду.

– Будет ли это дитя признано достаточной жертвой?

– Нет! – прорыдала Серильда. – Вы не смеете! Вы не можете! Умоляю, лучше убейте меня. Пожалуйста, прошу, не делайте ей больно!

Богиня труда прикрыла веки, по ее лицу пробежала тень отвращения. Наконец, она снова открыла глаза и с явным сожалением взглянула на Серильду.

– Будет, – просто сказала Хульда.

Серильда закричала криком мучительной боли и ярости. Она с силой дернулась и вырвала руки из хватки темного, не замечая, что на коже остались алые следы от его ногтей. Но на нее тут же набросились еще два демона, схватили ее, удержали на месте. Серильда ничего не видела от слез.

– Нет! Пожалуйста, Вирдит! Это твоя внучка. Ты не можешь позволить им сделать это!

Младенец заплакал, и этот плач поразил ее, словно тысяча стрел. Серильда кричала так громко, что ее дочь проснулась, но все остальные вокруг нее вели себя так, словно ничего не слышат.

Все, кроме Вирдита, гигантского орла, который забился в своих цепях. Цепях, которые не мог сбросить.

– Не делайте этого, – умоляла Серильда сквозь рыдания. – Заклинаю вас, не делайте этого!

– Перхта! Эрлкинг! – прокричал кто-то, резко и гневно.

Рыдания Серильды застряли у нее в горле.

Эрлкинг и охотница дружно повернулись к говорившему.

В ворота сада решительно вошел Злат. Вид у него был вовсе не испуганный – его переполняла ярость. Золотистые глаза так и сверкали в свете факелов.

Перхта радостно рассмеялась.

– Возвращение блудного принца, – заметила она. – Каков глупец.

Не глядя на Серильду, Злат вошел в круг божественных зверей. Все его внимание было сосредоточено на короле с королевой и крошечном младенце у Перхты в руках.