Проклятое дитя. Том 2 часть первая

Митрофанов Олег

Думая о самой важной для меня вещи в этой деревне, я одним прыжком перемахнул через стену и натолкнулся на тот же самый вид деревни, какой я оставлял перед самым началом вторжения. Не было той самой разрухи из моего воображения, как и не было всех тех скрытней, что прятались по углам в надежде поймать убегающую выжившую жертву. Наоборот, сейчас по подворотням шастали карательные отряды и выискивали тех самых скрытней, что видимо не успели покинуть деревню как все остальные. В конце концов тот скрытень явно сбежал из деревни, а это значит дыру прорвали раз смогли

не только сами сбежать, но еще и увести кого-то.

По пути я также захватил с крыши свой плащ наплевав на одежду. Я вытер им свое перепачканное лицо, ведь если я ошибаюсь и все будет в порядке, я наоборот сделаю только хуже, заявившись с таким лицом.

Краем глаза я также заметил Хайзенберга, что чистит свой меч от какой-то крови, а рядом с ним лежит один из тех самых скрытней что пришел к нам со стригоем. Видимо он тоже не мог оставаться в стороне в час великой трагедии.

И вот добежав до последнего поворота, что разделял меня от взгляда на главную дверь дома Терезы, слева от меня раздался весьма болезненный голос.

– Алан…

Этот голос принадлежал Еве. Даже не думая толком я бросился к ней и моим глазам предстала ужасная картина. Все также, как и днем. Ее живот разорван когтями неизвестного монстра, хоть и не так сильно, как после нападения упыря в том же самом лесу.

Она стояла и опираясь одной своей рукой на стену, а вторую тем временем прижимая к кровоточащей ране, она начала шептать крайне тихо, видимо на выкрик моего имени у нее ушли все силы.

– Здесь была… ведьма. Алан, они забрались туда… наверно. Иди… быстро!

Я хотел остаться с ней и помочь ей дойти до хоть какого-то лекаря, но она была права, я не мог здесь оставаться. Бросив ей на прощание пару слов, чтобы она нашла Хайзенберга и сказала ему что она от меня, я наконец побежал дальше.

Подбежав к двери, я увидел, что она была выбита. Притом выбита она была не просто с помощью грубой физической силой, а скорее внутри нее просто выцарапали еще один вход, который делал из этой самой двери своеобразную арку как раз подходящую под рост взрослого человека если бы он пригнулся.

В моем сердце снова начали крутится все те ужасы, что я навоображал себе в лесу. Почему именно этот дом? Почему именно он? Нигде ведь больше не была выбита дверь! ПОЧЕМУ ОН?!!

Крича в мыслях самому себе, я ворвался в дом и увидел перевернутые вверх дном стулья и стол, а также различные царапины от когтей то тут, то там. Не найдя нигде и следов крови, я бросился наверх при этом что есть сил крича.

– ТЕРЕЗА!!! ЛИЛИ!!! НОКС!!! БЕЗЫМЯНКА!!! ЕСТЬ ЗДЕСЬ КТО-НИБУДЬ?!!

Однако сколько бы я не кричал никто не отвечал. И тогда я понял, что все что я хотел защитить вновь у меня забрали. Опять я лишился того, что мог защитить… и все это из-за того, что я веселился…

Хочу умереть…

Глава 100: Отныне я Куроно

Сейчас на лестнице, ведущей на второй этаж того самого дома, что ранее принадлежал одной из самых добрых девушек каких я вообще знал, сидел парень с настолько

бледным лицом, что никто в здравом уме и подумать не мог бы, что он все еще был живым. Многие медики или же лекари наверняка бы подумали, что этот парень уже давно как погиб и сейчас у него была так называемая стадия трупного окоченения, когда все конечности будто бы замораживаются ровно в том положении, в каком они и лежали до наступления этого самого состояния.

Парень сидел на второй ступени этой лестницы и прижимал свою левую руку к щеке, в то время как правая просто безвольно могла бы болтаться промеж его разведенных в разные стороны ног. Но, как и говорилось ранее, ничто не могло заставить хоть одну часть его тела сдвинуться с места.

Этим человеком был я. Алан Широмантер – кусок бесполезного, лживого и до невозможности лицемерного куска говна.

Осознав всю жестокость происходившего в этом доме сражения, я видимо окончательно лишился всех своих эмоций и чувств. На кой мне сила, если я даже с вампирами не могу справится и защитить пару людей? Так я думал, а потому и сидел, практически не совершая ни одного движения. Уверен прямо сейчас проходи мимо меня какой-нибудь безоружный бес или его родственник из числа импов, я бы с легкостью погиб от их когтей. Нет, не так. Я был бы рад если такие жалкие монстры как они разорвали меня на куски и сожрали.

Перед моими глазами прямо сейчас рисовалась сцена вторжения в этот дом вампиров. Уверен, нападали здесь именно скрытни, и никто больше, ведь прямо сейчас вспоминая устройство рук, или скорее рта этих самых тварей я смог сопоставить их с теми царапинами на двери.

Получалось следующее. Кто-то заблаговременно отвлек Еву от охраны дома Терезы, притом не только отвлек, но и серьезно поранил. И в тоже время толпа скрытней напала на этот самый дом, выломала дверь и забрала их где, скорее всего, убила.

Я сидел и смотрел на перевернутый стол за которым мы несколько часов назад сидели и ужинали. Кто же знал, что этот ужин будет последним для этой семьи. А ведь даже если бы меня не было вторжение все равно бы случилось, ведь им нужны были определенные люди из этой деревни.

Провожая глазами странные порывы ветра, подхватывающие странные приправы, рассыпанные здесь же, я пропускал мимо ушей все то, что так старательно пытался докричать до меня Дюк. Он говорил что-то о том, что я чего-то не понимаю и должен выслушать его, а если не хочу слушать, как он сказал спустя пару минут бесполезных выкриков, то должен сам обо всем подумать.

И вот я сижу здесь на лестнице уже 10 минут и «думаю». Вернее, я даже не делаю вид что думаю. Я просто раздавлен, сломлен, уничтожен морально. Даже моя самая величайшая в жизни ошибка – уничтожение Мести Скорбящих не вызывала во мне столько боли и негодования, а ведь она помогла мне прорваться в иную сферу жизненного пути проклятого. Уверен если бы не то, что произошло дальше я бы стал одним из тех безумных проклятых, что несут хаос поддавшись своему отчаянию при пробуждении.

А произошло то, что Дюк прокричал мне.