Проклятые или как сложилась жизнь людей бросивших своего ребенка. Книга первая
Шрифт:
Вор-ов очень этим фактом гордился. Он смеялся и улыбался. И всем говорил, что у него сын, и что когда мальчик подрастет, они будут многое делать вместе. Ходить на реку ловить рыбу. Отправляться в лес. Бродить по полям, спускаться в овраги, разводить костры, печь картошку и петь у костра песни.
Все, кто слушал эти речи, не скупились на улыбки. Никто не знал о маленькой дочери Вор-ова и особенно о том, что он относится к ней очень сдержанно – пожалуй, даже слишком. Настолько сдержанно, будто никакой девочки нет и в помине, и никогда и не было. И, не зная об этом ребенке,
Вор-ва это очень устраивало.
Но он совсем не имел понятия о том, что его жизнь уже никогда не сложится хорошо. Что он собственной рукой перечеркнул свою жизнь крест-накрест, и это уже не жизнь, а карикатура.
Потому что какая может быть жизнь, если человек находится на дьявольской стороне?
Вот если бы он находился в окружении добрых ангелов, тогда можно было бы сказать, что впереди много всяких приятных событий и явлений.
А на темной стороне только тьма и горечь. И много неприятных неожиданностей.
Итак, у Вор-ова подрастал сын. Вот ему 3 года, а вот уже 4. Он бегает за голубями и смеется, или стоит, уперев руки в бока, чем очень смешит родителей. Любит есть сдобную булку, размоченную в молоке.
Допустим, это было в минувшее воскресенье, а в наступивший понедельник Воро-ву уже не до смеха.
У него на работе вдруг случились неприятности. Из кабинета главного инженера пропали ценные вещи и деньги. Исчезла шапка из ценного меха и семьдесят пять рублей.
Главный инженер пришел на проходную и говорит: «Никого не выпускать без досмотра. Пусть показывают, что лежит у них в сумках, портфелях и футлярах для чертежей. И пусть еще выворачивают карманы». Вор-ов на проходной был очень спокоен и даже шутил, и, распахнув свой портфель, сказал, что может вообще вытряхнуть из него все предметы. Сверху лежал журнал «Техника молодежи». И Вор-ов со словами: «Люблю научную литературу!» взял и вынул журнал из портфеля, а под ним оказалась шапка из ценного меха, а в ней даже нашлись деньги, семьдесят пять рублей.
Вор-ов целый месяц изо дня в день говорил, что шапку и деньги ему подкинули.
Наверное, многие именно так и думали, потому что Вор-ов совсем не походил на преступника. Но главный инженер так не думал. Он уже все для себя решил.
Ему не хотелось требовать для Вор-ова уголовного преследования, однако он совсем перестал его замечать. Не разговаривал с ним даже на собраниях. И у Вор-ва не сложилась карьера.
Вор-ов рассчитывал, что из старших техников выйдет в руководители, сделается начальником небольшого цеха, а потом и большого, но так и остался на своем месте. Прошло пять лет, а он по-прежнему был на своей должности. Потом протекли еще два года, и снова – никаких существенных изменений.
Вор-ов ходил обиженный. Завел привычку делать надутое лицо. Поджимал губы, вздыхал. Пожимал плечами. Не смеялся на анекдоты, которые ему рассказывали. Даже перестал читать научную литературу.
Он очень хотел быть начальником цеха, а это место занял другой человек, причем на восемь лет моложе. Затем эту должность принял работник, которого Вор-ов считал своим приятелем. И Вор-ов совсем расстроился и растерялся.
Он
Его сын, которого звали Т, после семи лет вдруг сделался плохим ребенком. Хитрым и изворотливым. Когда он был виноват, он не желал с этим соглашаться, а чтобы от него не требовали никаких признаний, придумал изображать нервную истерику. Падал на пол, катался, разбрасывал предметы. Когда же его хотели шлепнуть, он бросался так кричать, выть и дергаться, что сильно пугал своих родителей. И они уже и не думали его шлепать.
Увидев, что это вполне действует, Т. стал развивать свои способности.
Он стал размышлять и сообразил, как получать наибольшую выгоду, применяя нервные истерики.
Он очень любил сладкое и всегда выпрашивал у отца и матери сладости или деньги, чтобы их купить. Больше всего ему нравились пирожные и конфеты.
Тут он часто применял истерики, потому что ему сначала всегда отказывали. Ему говорили, что сладкое нужно есть в меру, а он не хотел этого слышать. Он делал такие движения руками и ногами, что папе и маме снова становилось страшно. Он тряс головой. Трясся всем телом. Кричал и выл. Ползал по полу.
Но однажды какой-то знающий человек, по профессии врач, сказал Вор-ову, что его сын симулирует истерику и припадки, чтобы добиться своей цели. Самое верное средство – не замечать никаких истерик. Делать вид, что ничего не происходит.
Таким образом истерики перестали действовать.
Вскоре в квартире стали пропадать деньги. Исчезали из карманов и кошельков.
Вор-ов сказал жене, что сына нужно поймать на месте преступления. И они как-то раз спрятались в кладовой и затихли.
И вот они услышали, как Т. пришел из школы и направился прямо в их комнату. Он пробыл там всего три минуты, а когда вышел, увидел перед собой своих родителей.
В руке у него были деньги. Он все понял, упал на пол, стал плакать, хватать отца и мать за ноги и кричать, что ему очень страшно. Но взрослые люди уже знали, как себя вести. Вор-ов уже понял, что наказание должно быть неминуемо. Он взял ремень и несколько раз ударил сына со словами: «Это тебе за воровство!»
После этого Т. сменил тактику. Он перестал кричать. Он теперь принялся тихо угрожать родителям смертью: «Вы меня ударили, да? За это я вас отравлю. Вот не нужно было меня бить. А теперь вы умрете. Я выжду момент, подсыплю яду, и вы оба больше не будете жить».
Он произносил угрозы каждый день неприятным, зловещим голосом.
Часто это было одно и то же: «Вот когда вы умрете, я останусь здесь один. Вы будете лежать на кладбище, а я буду здесь есть пирожные. И вас не пожалею. Вы меня ударили? Вот не нужно было меня бить. А теперь поздно!..»
Однажды Вор-ву надоели эти речи, он вскочил, схватил ремень и принялся снова бить сына.
Т. так испугался, что снова упал на пол и закричал, что ему очень страшно.
При этом он опять обхватил ноги своего отца, как будто его собрались оторвать от родителя и повести на казнь.