Проклятые
Шрифт:
Членами штаба Матерого-Без-Ноги высказывались некоторые опасения по поводу решения командира пронести встречу, имея всего одного компаньона. Их сомнения удалось преодолеть. Здесь, в субпространстве, они были в безопасности, и это задание нельзя было делегировать. Матерый-Без-Ноги жадно ожидал будущей встречи. По-видимому, и Постоянно-Присматривающийся тоже.
И вот вошли двое молитаров и ввели представителя этого вида.
Он был мужского пола и был одет в стираную, но поношенную форму одной из многих местных армий. Заметив, что он прихрамывает, Матерый-Без-Ноги почувствовал даже симпатию.
Постоянно-Присматривающийся отдал мысленный приказ молитарам, которые слегка поклонились и вышли. Абориген проявил некоторое беспокойство в связи с их уходом. Еще больше озадачило его, когда перед ним вырос стул, а также установка с чистой холодной водой и образцами захваченной трофейной местной еды.
– Садитесь, пожалуйста, - сказал Матерый-Без-Ноги. Транслятор усилил тихий голос с помощью скрытой аппаратуры.
Абориген дернул головой. Он стал осматриваться в комнате, пока наконец его взгляд не остановился на отражающем экране безопасности, который отделял его от тех, кто его допрашивал.
– Зачем?
“Типичный странный и непредсказуемый ответ местных”, - подумал Матерый-Без-Ноги.
– Потому что нет оснований стоять. Вы, должно быть, устали.
– Я не устал, - выпалил местный. Не услышав ответа, он сел, облегченно вытянув поврежденную ногу.
– Сейчас я хочу позволить вам увидеть нас. Не пугайтесь.
В ответ на мысль Матерого-Без-Ноги Постоянно-Присматривающийся снял с экрана затемнение.
Когда абориген увидел амплитуров, его реакция была настороженной, но спокойной.
– Вы знаете, кто мы такие?
– спросил командир, стараясь говорить с помощью вытянутых губ и мягких частей рта.
Тот кивнул утвердительно и глаза его сузились. “Должно быть, инстинктивный жест защиты”, - подумал Матерый-Без-Ноги.
– Вы - амплитуры. Наши друзья показывали нам снимки.
– Вместе с большим количеством неверной информации.
– Командир надеялся, что перевод звучит успокаивающе и дружески, как он и программировал.
– Вам есть чем гордиться. Вы первый из вашего вида, встретившийся с нами лично.
– В самом деле? Ну ладно, посмотрим.
– Абориген откинулся на спинку стула.
– Мы уже знакомы с вашей физиологией, внешней и внутренней.
– Вы боитесь?
– спросил Постоянно-Присматривающийся.
– Нет, не боюсь.
– Он слегка напрягся, и амплитуры поняли, что он говорит неправду. Этого тоже можно было ожидать. Их тенденция отрицать реальность проявилась в сражениях.
– Я представлял вас не совсем так.
– Он рассматривал их с любопытством.
– Мне казалось, что вы должны быть больше.
– Физическая величина не много значит в общем порядке вещей, - заметил Постоянно-Присматривающийся.
– Может быть, и так, но я больше привык к этим молитарам, чем к таким, как вы. Они - самые жесткие парни из тех, - что на вас работают.
Матерый-Без-Ноги слегка пошевелил четырьмя конечностями, его оранжевая пятнистая кожа переливчато заблестела.
– Они…
– Да, да. Знаю. Они - часть Назначения.
– Он обнажил свои белые зубы.
– Все - часть вашего Назначения, кроме массудов, с’ванов
– Вы сами могли бы также стать важным компонентом Назначения.
– Матерый-Без-Ноги придвинулся поближе к экрану, при этом усики, идущие по обе стороны его рта, стали двигаться и сокращаться.
– Вы могли бы полностью познать для себя красоту, которая открылась нам.
– Нам и своей красоты хватает, спасибо. Ваша нам не нужна. Почему бы вам не убраться туда, откуда вы пришли?
– Мы полагаемся на свою судьбу, которая указывает нам, как и что делать, - ответил командир, игнорируя нежелательный тон.
– Если в том, что вам сообщили про нас с’ваны, есть сколько-то правды, вы понимаете, что мы не можем это сделать.
– Да, так они и говорили, но это наша Солнечная система, и если вы собираетесь вмешиваться в дела людей, которые этого не хотят, то мы собираемся вас выбросить.
Подобные примитивные попытки юмора, видимо, служат для подбадривания духа аборигенов - решил Матерый-Без-Ноги. В конце концов это существо должно понять, что оно в плену на вражеском военном корабле, в субпространстве, и может быть, никогда больше не увидит своих сородичей. Опять это наследственное отрицание реальности с иррациональным ментальным фокусом! Это нигде не приносит пользы за исключением боя. Эти противоречия нужно будет уничтожить, раз эти существа должны быть включены в Назначение. Они познают наслаждение миром, какого не знали никогда прежде. Двое амплитуров обменялись мыслями о дальнейшем. Матерый-Без-Ноги, конечно, предпочел бы иметь дело не с этим типом, но когда-то нужно начинать, а был только этот.
Постоянно-Присматривающийся сделал попытку ментальной пробы со всеми необходимыми предосторожностями. Так как сам командир не участвовал в этом прямо, а лишь осознавал усилия коллеги, то все, что произошло потом, он ощутил не со всей силой. Когда потом его просили дать детальное описание, Матерый-Без-Ноги чувствовал болезненную невозможность точного описания.
Касаться мыслей этого аборигена было все равно что заглянуть в контейнер с высоким давлением, переполненный гневом и ненавистью. Контакт вызвал как бы взрывную волну, смывающую логику и рассудок. Всякая возможность диалога или внушения оказалась затопленной концентрацией боли и тоски. Это была смесь разрушения и анархичности, грубых чувств и животных инстинктов.
Сразу же после начала контакта абориген вытаращил глаза, пораженный, он смотрел на Постоянно-Присматривающегося. Тот был уже в коматозном состоянии. Возбуждение подступило с правой стороны, со стороны пробы, усики его стали беспорядочно дергаться вокруг рта, глазные центры запали. Рядом стоял Матерый-Без-Ноги, чувствуя, что конечности его дрожат, в голове стучит, зрение помутилось, хотя он понимал, что реакция этого существа не коснулась его в полную силу.
Как только первая боль утихла и сознание прояснилось, командир, все еще неподвижный, начал отчаянно думать. Судя по замешательству этого, ясно, что его защитная реакция была бессознательной. Но в таком случае то, что произошло, еще страшное. Это значит, что эти аборигены не просто опасны, но их реакции непредсказуемы и неподконтрольны им самим.