Проклятый дар
Шрифт:
— Ты можешь передвигаться сквозь миры, но не сейчас. Не в статусе неземной. Для того чтобы наш портал открылся тебе, ты должна стать одной из нас. Ты должна стать темной! И ты ею станешь через месяц, когда научишься управлять даром, а не бояться его.
— Месяц? — воскликнула Рада.
— Да. А пока ты будешь нашей самой дорогой гостьей.
Рада смотрела на мужчину и думала: «А есть ли у меня шанс отказаться? Спасти Кэт и отказаться стать темной? Сбежать? Нет!»
И они это понимали. Александр понимал, что ради спасения дочери Алекса
Темный мир окутывал ее своими цепким и липким воздухом, дышать маленькими вдохами уже становилось трудно, организм не насыщался кислородом в должной мере. Голова гудела, ужасно хотелось спать. А когда она делала глубокий вдох, легкие обжигало. Горло раздирал терпкий и колючий воздух, и хотелось просто выкашлять свои легкие наружу, чтобы ей не было так больно и обжигающе.
— Вижу, что это место дается тебе тяжело, поэтому ты погостишь в моем доме в обычном мире. А сюда мы вернемся, когда ты станешь Малис — темной королевой, которая добудет для меня все Темные миры. И да, я освобожу Кэт, ведь мы же договорились.
Последнюю реплику Александра Рада уже практически не слышала, все расплывалось вокруг, голова налилась свинцом, виски стянуло болью, горло раздирало, а тело словно падало. Возможно, в этот бездонный каменный колодец. Она закрыла глаза и отключилась.
Глава 25
Она очнулась в обычной комнате на кровати. Дышать было в разы легче, руки и ноги шевелились, головная боль прошла, да и горло больше не саднило.
— Ох, ты очнулась, девочка. Как же я рада, а то уж подумывала, что этот старый козел наврал мне, что ты очнешься.
В кресле сидела женщина. Очень красивая женщина. Светлые волосы, голубые глаза, мягкие черты лица. На вид ей было около сорока лет, не больше. По крайней мере, на больший возраст она не выглядела. Женщина, подогнув под себя ноги, сидела на диване, который стоял у подножья кровати. На ее коленях лежала книга, по всей видимости, она коротала время за чтением.
— Меня зовут Наташа, но в доме все зовут меня Нат. Я здесь что-то вроде экономки и домработницы, как хочешь, так и называй. Вот теперь присматриваю за тобой. Ну и дела творятся.
Голос Нат был мягким и добрым, он словно обволакивал и успокаивал Раду. Кто она? Темная? Не похоже. Обычный человек, вот это вполне могло быть, многие обычные работали у темных, это было обычным делом. Рада с трудом поднялась с кровати, все тело затекло, словно она неделю лежала в одном положении. Встать ей не удалось, голова кружилась, и была слабость, ноги не держали.
— Тише, тише. Для начала тебе нужно поесть. Ты долго спала. Давай я тебя покормлю.
— Сколько я спала?
— Две недели как. Спала как убитая. Я и говорю, что думала, что померла ты…
— Две недели, — повторила Рада. — А девочка? Катя, Кэт? Что с ней?
— Катя! Так старый козел велел отвезти ее домой, к ней домой. Хорошая девочка, только грустила по
— Отвезти?
— Ну да. Он говорил, что ты спросишь про Кэт, и велел отдать тебе это.
Женщина протянула телефон.
«Алекс, нужно позвонить Алексу и спросить про Катю». Набрав номер по памяти, Рада замерла, слушая гудки, затем в трубке что-то щелкнуло:
— Алло.
— Алекс? Господи, Алекс, это я, Рада.
— Рада, где ты? Это правда ты?
— Да, со мной все хорошо, не беспокойся. Как Кэт?
— Она дома. Две недели назад приехала домой. Рада, спасибо, спасибо тебе за дочь. Тебя Данислав нашел?
— Дан? Нет. Я не могу сказать, где я. Но у меня все хорошо, не беспокойся. Главное, что Катя цела и невредима.
— Рада, чем я могу помочь?
— Ничем, Алекс. Береги Кэт и свою семью. Прощай!
Слезы струились по щекам женщины, грудь сжимало от боли. Она нажала значок отбоя звонка и отбросила телефон на кровать.
Как бы ей хотелось быть рядом с другом, обнять его и забыться. Забыть всю боль, забыть Дана, Александра, забыть все! Но она дала обещание, и Александр свою часть исполнил. Теперь ее очередь, и она должна стать темной!
— Давай я покормлю тебя. Не нужно плакать, ведь девочка дома, с родителями. Это хорошо, — хлопотала вокруг нее Нат. Она подложила подушки ей за спину, чтобы можно было облокотиться на них и сесть на кровати, накрыла грудь полотенцем и поставила поднос с тарелкой ароматного куриного бульона. В животе у Рады закрутило, рот наполнился слюной. Все-таки есть она хотела. Нат подносила бульон ложку за ложкой, а Рада послушно открывала рот.
Комната начала приобретать очертания, в голове исчез гул, головокружение также прекратилось. Уже можно было рассмотреть окружающие предметы и мебель, комната явно была мужской — слишком все было аскетично. Преобладание темных цветов в интерьере было вполне ожидаемым, ведь она в доме темного.
Единственное, что было необычным, — это огромное окно. Оно наполняло комнату светом, благодаря чему все выглядело не так мрачно и уныло. Неужели Александр отдал ей свою комнату?
Оглядевшись по сторонам, она заметила фото на тумбочке у кровати и попыталась сфокусировать взгляд на силуэтах.
Женщина заметила, куда смотрела Рада:
— Это комната сына Александра. А это, — женщина взяла с тумбочки фото и протянула Раде, — он со своим сыном. Одна из немногих совместных фотографий отца и сына.
Рада уставилась на фото, с которой на нее смотрел улыбающийся Александр, обнимая за плечи своего сына. Рядом стоял такой же улыбающийся Дан.
Глава 26
Уже две недели Дан пытался попасть к отцу, но тот просто заперся и не желал видеть сына, он не отвечал на звонки, игнорировал его дома. Дан злился, детский сад какой-то! А время, драгоценное время для спасения Рады попросту уходило.