Проклятый город
Шрифт:
Слегка погрузившись внутрь, дверца щелкнула и распахнулась, являя красный рычаг, который Инжер дернул вниз. Внутри бункера что-то громко скрежетнуло и ворота медленно начали разъезжаться в разные стороны.
— Твои ребята пусть здесь остаются, — сказал он женщине. — Нечего им внутри делать.
— Даже Виктор? — ехидно спросила Анастасия.
Он глянул на своего бывшего друга и кивнул подтверждая. Когда-то они дружили, но сейчас не то время. Витя взял их в плен, направлял оружие и подчинялся приказам Анастасии даже в такой ситуации. Все это означает,
— Как скажешь, — пожала плечами женщина.
Ворота, наконец, открылись полностью, являя абсолютно темный провал входа. Никакого автоматического освещения не загорелось. Вообще ничего. Только темнота и тишина.
Они включили фонари, освещая тьму, выхватывая лучами света старый мусор и мебель, покрытые толстым слоем пыли. Среди этой пыли и мусора на полу Инжер разглядел дорожку следов, оставленных детской обувью. Следы совсем свежие, ведущие к лестнице.
Если бы не эти следы, они бы точно лестницу не сразу нашли. Уж больно много хлама здесь навалено. Столы, стулья сломанные, какое-то тряпье.
Восемнадцать ступеней привели их к очередной двери. На этот раз обычной. Инжер дернул ручку и отворил ее со страшным скрипом, разнесшимся по всему огромному ангару.
От двери, из которой они вышли, к околице из железных прутьев, перевязанных проволокой, вела дорожка. В ограждении были сделаны небольшие воротца, освещенные двумя фонарями, установленными на длинных шестах. Сразу за околицей располагались домики. Одноэтажные, двухэтажные, с балкончиками и без. Многие из них имели совершенно причудливую, непривычную планировку, будто дети приложили руки к их строительству.
Улочки между домами подсвечивались фонарями, чтобы не заблудиться в кромешной тьме. Деревенька выглядела сказочной и парни, столпившись у выхода, засмотрелись ненадолго, проворонив охранника невысокого росточка.
Он стоял, сжимая в руках винтовку, и круглыми глазами смотрел на них, похоже боясь даже пошевелиться.
— Эй, малыш, привет! — помахала ему рукой Настя, сразу включая свое женское обаяние, действующее безотказно на детей.
— Вы кто такие?! — шкет очнулся, оглядывая их, и рванул с места по улице, звоня в колокольчик, который у него был при себе.
В домиках началась возня, послышались голоса, захлопали двери.
— Вот же прыткий какой, — поморщилась Настя и взглянула на Инжера. — Так ты за ними сюда пришел?
— А ты думала за сокровищами и тайными знаниями? — фыркнул парень. — Говорил же, что здесь остатки нормальных людей из модуля спрятались. Везде ты подвох ищешь. Что не так с тобой, Настя?
Оставив женщину, открывшую рот от удивления, он двинулся к околице, внимательно наблюдая за суетой в деревне, а понаблюдать, было зачем. Многие люди большого и маленького роста, выскакивающие из домов, были вооружены.
К околице быстрым шагом семенил старенький дедок. Инжер хорошо его рассмотрел. Низенький, со сгорбленной спиной, он, тем не менее, твердым шагом двигался к нему, и жители замирали, почтенно пропуская его. В дедке даже
Инжер подошел к заборчику, и он подошел с другой стороны, оглядывая беловолосого с головы до ног. Странный и торжественный момент. Они оба молчали, боясь его нарушить. Настя попыталась сунуться вперед, но Рог ухватил ее за шиворот, не давая двигаться и абсолютно не обращая внимания на возмущенное шипение.
Дед ясным, мальчишеским взором посмотрел парню в глаза, улыбнулся отечески и произнес: — Ну, здравствуй, Хальвадор. Мы тебя уже заждались. Долго же ты шел.
Глава 20
Совершенно не понимая, к чему он это сказал, Инжер все же ответил: — Здравствуй, отец. Спешил, как мог, прости, что припозднился. Почему Хальвадор?
— Хальвадор с древнего языка моих предков означает «спаситель», — старик улыбнулся, на удивление белыми зубами и открыл калитку. — Проходите, будьте как дома.
Инж только кивнул, переваривая услышанное. Вот, кажется, его новое имя, про которое упоминала Элина.
— А тебе идет, Хальвадор, — улыбнулась неожиданно Настя. — Буду тебя теперь так называть, а то Инжер. Что за дурак это придумал?
— Башенные. Когда нас выкрали. Им не нравилось имя Птич, — буркнул он, проходя за околицу.
В деревне зажглось еще больше фонарей, народ высыпал на улицу, разглядывая пришлых с удивлением и любопытством.
На первый взгляд большую часть населения составляли мужчины и женщины среднего возраста, но это из взрослых. Детей было раза в два больше. Они глядели на них любопытными глазенками, выглядывая из окон и из-за углов домишек. Тыкали пальцами и громко шептались про чужаков.
Старик проводил их свой дом, стоящий в центре деревни. Он был настолько мал, что весь отряд туда попросту не поместился, оставшись ждать на улице. Вошел один Хальвадор сел за стол, следуя приглашению старика.
— Меня зовут Кузьма, — представился мужчина. — Я один из тех, кто увел остатки людей в бункер из города. Все старики уж поумирали давно, а я вот один живу, землю топчу, да песочком посыпаю, — старик достал пыльную бутылку, две кружки, откупорил ее с хлопком и разлил янтарный напиток. — Должно быть, тебя ждал. Дождался, — дед стукнулся своей кружкой с его и выпил одним махом, крякнул от удовольствия. — Ну, вот и хорошо. Теперь моя душа спокойна. Можно уходить.
— Ты не спеши, дед Кузьма, — улыбнулся Хальв, чувствуя, как огненная волна прокатывается по пищеводу в желудок. — Ты сюда их привел, ты и вывести должен. Такая твоя миссия. Я только ворота вам открыл.
— Ты нас спас, Хальвадор, и тех, что там бесновались спас, да? — старик испытующе на него уставился.
— Если это можно назвать спасением. Мы им вакцину дали и они вернулись в сознание. Когда уходили к вам, они были на уровне развития детей. Хорошо, если он подтянется к уровню подростков или двадцатилетних, — вздохнул беловолосый.